Тайна волжской Атлантиды - [33]

— Ой! — воскликнул Ванька, поглядевший в иллюминатор. — Кажется, они нас догоняют!

Мы увидели в иллюминаторе один из катеров, почти поравнявшийся с яхтой и шедший метрах в тридцати левее. Рожи троих, сидевших в катере, были перекошены от злости. Один из них поднял подводное ружье — я так понял, они хотели «загарпунить» яхту, подойдя чуть поближе: трос к тяжелой стальной стреле был теперь привязан как надо. Но Павел опять выстрелил, катер вильнул и отстал. Надолго ли?.. У меня начинался мандраж. Становилось совсем очевидным, что наши преследователи настроены очень серьезно, и что в конце концов телевизионщикам придется принимать тяжелое решение: или стрелять прямо в них, или сдаваться на их милость. Других вариантов не виделось, а эти два были один хуже другого…

— Ну и ну! — Фантик покачала головой. — У них у всех такой вид… Классическое «сила есть, ума не надо». Чтобы они да сообразили по намекам и подсказкам, где искать клад, и при этом сообразили быстрее других… Как-то не верится. Получается, или кто-то рассказал им о кладе — кто-то, молчавший до сих пор, или… — Фантик задумалась. — Или ими кто-то умный руководит… Или эти самые документы появились только что. Ну, только что отыскались!..

— Эти документы мог бы найти ученый историк, работающий в архивах и с редкими книгами, — возразил я. — Но никак не бандюги! Мы это уже обсуждали. Хотя…

— Есть ещё вариант! — вмешался Ванька. — Что они сами эти драгоценности и спрятали!.. Ну, то есть… То есть, смотрите! — пылко заговорил он, увидев наше недоумение. — Эти драгоценности украли из музея или откуда-то, чтобы контрабандой вывезти за границу и продать! А милиция погналась за бандитами, когда бандиты по Рыбинскому морю шли, и тем ничего не оставалось, как избавиться от драгоценностей! Один из них нырнул и спрятал драгоценности в этом тайнике — ну, когда в погреб ещё сом не забрался! Вроде, он вплавь от милиции хотел удрать, когда милиция их катер тормознула, только и всего! Ну, вынырнул он, вытащили его из воды, арестовали — и, конечно, посадили, потому что за ним и другие преступления были! И получается, что или он до сих пор сидит, и своим корешам передал, где искать сокровища, но, разумеется, совсем точно объяснить не смог, или он вышел, отбыв срок, и отправился сам их добывать, вместе с теми же корешами. Но, поскольку он прятал их в спешке, то сомневался, в том доме он спрятал драгоценности или в другом!.. А тут мы подвернулись!.. И они решили, что мы тоже — охотники за сокровищами!..

Тут яхта заложила такой крутой поворот, что Ванька не удержался на ногах, а мы с Фантиком устояли только потому, что успели ухватиться за стенные шкафчики.

— Ну, — спросил мой братец, сидя на полу и не пытаясь встать, — как вам?

Я мотнул головой.

— Не годится! Во-первых, эти бандюги убеждены, что мы точно знали, где искать сокровища! Откуда у них эта уверенность? Уголовник, избавившийся от украденного, не стал бы трезвонить посторонним, где он спрятал бесценные драгоценности! Да, он отсидел бы свой срок и вернулся бы за ними, и даже корешам не стал бы доверяться — вдруг они смоются с его добычей до того, как он выйдет из лагеря, и он останется на бобах? Нет, если бы это был вор, сам устроивший тайник, он бы, во-первых, вынул эти драгоценности ещё вчера или позавчера, не колупаясь тут и там, и, во-вторых, не стал бы обращать на нас внимания, сразу поняв, что мы — безвредные чудилы, снимающие фильм! А ведь к нам стали приглядываться, едва мы появились! И потом, ты бы видел этот погреб и дверь в этот погреб! По двери видно было, что её никто не трогал с момента затопления города, а взрослый мужик в щель от выпавшей доски ни за что бы не пролез! И потом, кто бы стал прятать драгоценности в вязком иле, когда удобней и легче спрятать их в щель между большими камнями. Со всех сторон надежней: и найти потом проще, и есть гарантия, что их не засосет так, что потом не сыщешь!.. Не говоря уж о том, что, если он удирал от милиции, то нырял, конечно, без акваланга, а донырнуть без акваланга до этого погреба… — я махнул рукой. — Нет, эта версия пролетает, хоть она и красивая.

— А мне кажется… — начала Фантик. — То есть, я не уверена, но… Но помните рассказ об этом вертухае, который расстрелял священника? И ведь участников Ярославского мятежа тоже расстреливали, так? И вот я подумала… Допустим, один из арестованных говорит следователю: «Я — казначей Ярославского мятежа, и, если ты меня отпустишь, я расскажу тебе про тайник, где спрятаны главные ценности, на которые этот мятеж должен был начаться!» У следователя глаза разгорелись от жадности, и он взял и выспросил все об этом тайнике, под честное слово, что отпустит казначея! А потом взял и быстренько казначея расстрелял — чтобы никто больше, кроме него, следователя, не знал эту потрясающую тайну! Но сразу забирать драгоценности из тайника он побоялся — побоялся, что засветится с ними, и его самого расстреляют! Вот он и выжидал подольше, а пока выжидал, начали делать Рыбинское море, а там и город затопили! В общем, не сумел этот предатель-следователь забрать документы, потому-то или потому-то, разные могли быть причины, и завещал эту тайну своим детям и внукам! Может, эта тайна была в запечатанном письме, которое его внуки и правнуки нашли совсем недавно, разбирая старые бумаги!.. Вот они вскрыли письмо, прочли — и кинулись сюда! Но тайник нашли не сразу, ведь под водой искать нелегко. А тут мы появились — и они, естественно, подумали, что мы тоже знаем тайну! Может, мы потомки того самого казначея… И вот, они приглядываются к нам, а потом, когда утром они врассыпную блуждают по затопленному городу, опять пытаясь найти точное место тайника, один из них видит, как аквалангист с фонариком лезет не куда-нибудь, а в погреб — причем в погреб, вполне подходящий под описание! Все ясно, это соперник приплыл за сокровищами, и надо его уничтожить, а сокровища отобрать! Вот он и стрельнул в тебя… Ну? Ведь все складывается?