Тайна трех государей - [12]
Генерал снова умолк, и Салтаханов использовал паузу.
– Разрешите вопрос? Вы говорили, что Зубакин знал какую-то древнюю шотландскую тайну, и розенкрейцеры… розены с ней работали. А вам удалось выяснить, что это за тайна?
– В том-то и дело, что нет, – генерал опять уселся напротив гостя. – Сами мы выяснить ничего не могли, потому что вводных не было. Или было слишком много, что одно и то же. Но и розены, похоже, не знали точно, чего ищут. Копали сразу в десятке направлений. Ты про распределённые вычисления слыхал?
Салтаханов покачал головой, и Псурцев продолжил:
– Это у компьютерщиков такой приём. Допустим, есть задача, которая требует очень сложных расчётов. Триллионы, триллионы и триллионы операций. Можно, конечно, зарядить это дело в обычную машину – и пусть пыхтит. Но если, например, перехвачена шифровка противника, нельзя ждать до морковкина зáговенья. Вдруг за это время враги уже ядерными ракетами шарахнут? Суперкомпьютеров у нас – раз, два и обчёлся. На всех не хватает. Значит что? Используешь распределённое вычисление. Дробишь свою задачу на миллион маленьких задачек, с каждой из которых может справиться твой ноутбук или секретарши моей компьютер, на котором она пасьянсы раскладывает. И вместо одного суперкомпьютера по сети работает миллион обычных. Они выдают ответы, а тебе остаётся их только просуммировать. Это тоже может сделать обычная машина. Вжик! – и результат готов. Нация в безопасности.
– Я к тому веду, – пояснил Псурцев, – что с розенами аналогичная история. Они сами своей главной задачи ни хрена не понимают. Шифровка – она шифровка и есть. Но у них задан алгоритм и определено поле деятельности – пусть очень широкое, но всё-таки ограниченное. Поэтому розены пока решают маленькие задачки. А в конце концов сумма результатов даст им – и нам с тобой! – ответ на вопрос: что ж это за тайна такая шотландская?
Генерал прервал разговор, по интеркому вызвал секретаршу и велел приготовить кофе. Вскоре на столе уже лежали тканые салфетки с логотипом Академии. Поверх львов и единорогов обладательница модельной причёски расставила антикварный серебряный сервиз: чашки, вазочку с восточными сладостями, сахарницу и большой кофейник необычной формы. Его матово блестящие бока покрывал орнамент из цветов и арабских лигатур.
– Нравится? – спросил генерал, поймав оценивающий взгляд Салтаханова. – Из Афгана. В нём у кофе особенный вкус какой-то. Ты действуй, не стесняйся.
Салтаханов наполнил чашки раскалённым душистым напитком. Псурцев одобрительно заметил, что гость не опошлил свой кофе сахаром, и продолжил рассказ.
– У розенов есть иерархия. Кто хочет перейти на следующую ступень – выполняет определённую научную работу. У них это называется вкладом в Магнитное Тело. А каждая такая работа – это и есть маленькая задачка в распределённом вычислении. Доклады по результатам работ мы просматриваем все до единого, поэтому постоянно в курсе.
– А сегодня что-то пошло не так? – предположил Салтаханов.
Лев и единорог на спинке костяного трона царя Ивана Четвёртого Грозного.
Рассказ генерала был познавательным, но так и не дал ответа на вопрос о двух погибших. Похоже, Псурцев увлёкся. Надо было подталкивать его к переходу от общеобразовательной части к конкретике предстоящей работы.
– Сказать «пошло не так» – ничего не сказать! – Генерал выругался. – Мы знали про научную тему, которая у розенов мелькала уже давно. И тут выискался один парнишка…
– Виноват, – снова вмешался Салтаханов, – а о чём в этой теме речь?
– Тоже ничего примечательного, практически в пределах средней школы. Иван Грозный и Пётр Первый – два величайших реформатора. Оба принимали нелогичные и необъяснимые решения, которые приводили к неожиданным качественным изменениям в стране и мире… Короче говоря, немного науки и много мистики. И тут за эту тему взялся начинающий розен, молодой историк – Мунин его фамилия. Чёрт знает как, но, похоже, он раскопал что-то новенькое. К Ивану с Петром ещё Павла Первого приплёл, в предках Ивана хорошенько разобрался… Суть в том, что три царя делали похожие вещи, причём не наобум, а выполняли какую-то программу, которую для них кто-то составил. Я дам тебе автореферат, посмотришь.
– А целиком работы нет?
– То-то и оно-то, – Псурцев недобро сверкнул глазами из-под пегих бровей. – Сотрудники, которые у меня за это направление отвечают, обратили внимание на несколько особенностей. Например, у Мунина понаписано про льва и единорога. А это, между прочим, эмблема Академии. Наш герб!
Псурцев постучал пальцем по разукрашенной салфетке на столе.
– Наверняка совпадение, – сказал он, – хотя… Там всякой всячины хватает: военные дела, артиллерия… Но в целом обычная работа. Спецы говорят – чуть пошире и чуть поглубже других, не более того. Мунин, значит, сообщил розенам, что работа готова. А доклад по ней должна была делать одна баба из Штатов.
– Почему так? Вы же говорили, что розенов и здесь хватает.
