Тайна святых - [60]

По самому положению вещей: откровение, харизма, явление духовного дара не соответствует душевно-подобному состоянию церкви, убежавшей в пустыню. Кто здесь может определить, духовный ли то дар, харизма или диаволово наваждение.

Места первенствующие в церкви теперь занимают люди не посланные Богом таинственно, как апостольские мужи, пророки, учителя, все духовные, и не узнаются народом по благодатному вдохновению, а выбираются на общих собраниях в церкви с большой процедурой, как мы цитировали в предыдущей главе наказ о выборах апостола Петра. Позже это выборное начало как бы упраздняется: высшие чины церкви в собрании или иногда единолично (иногда даже не иерархии, а цари) назначают (с давних времен без согласия народа) архиереев, а эти последние тоже без согласия народа — священников и диаконов. После назначения происходит чин посвящения в каждый сан особо с определенно строго выработанным ритуалом.

Мужам этим — епископам, пресвитерам, диаконам — присваивается обязанность хранить в чистоте записанное Христово учение, совершать таинства, звать народ к покаянию; блюсти внешний порядок (блюсти внутренний порядок в церкви — любовь — дано только имеющим полноту Духа Святого), однако же не владычествовать над Божиим наследием, а подавать пример стаду.

Епископов и священников принято именовать пастырями. Это недоразумение. Пастырями бывают только особо Богом избранные люди, такими были апостолы, пророки, учителя, вообще духовные; чтобы быть пастырем, необходимо иметь дар пастырства. “Пастырство есть дело многоспасительное, как завершение любви, — говорит Симеон Нов. Бог., - Не следует всякому браться за него”. Некоторые епископы и священники имеют дар пастырства. Но пастырство отнюдь не может быть присвоено священству, как учреждению. Дар Духа Святого есть всегда личный дар.

Вероятно, безразличное присвоение всем епископам и священникам имени пастырей произошло вследствие забвения в церкви душевно-подобной самого понятия пастырства. Невольно на эту мысль наводит, Например, странное именование архиереев архипастырями, оно звучит так же, как архиапостол или архидуховный, т. е. как бессмыслица. Ведь Христос называл себя только пастырем.

Что важнейшие понятия христианства в среде иерархического священства становятся с течением времени совершенно пустыми (т. е. вырождаются), доказывает слово духовный. Когда в апостольское время произносилось: духовный, то это значило, что перед церковью предстоит апостол, учитель, пророк, вообще, имеющий духовное совершенство. Теперь же на языке церковнослужителей духовным обозначается всякий принадлежащий к их званию, сословию — т. е. нечто общее, безличное; говорят эта из духовного звания, потому что она дочь священника, или этот из духовных: сын дьячка. Характерно по безличию и название всех церковных служителей — духовенством. Конечно, в обществе, понимающем, что оно такое, высокие понятия не употребляются несоответственно. Напрасно думать, что это некоторая опрометчивость, ничего не значащее словоговорение, нет, это истинное свидетельство об утрате духа.

Мы уже говорили, что в церкви иерархического строя все члены ее (как иерархи, так и священники, так и миряне) духовно немощны (если только не являются избранниками Божьими, как св. Тихон Задонский, св. Июлиания Лазаревская и др.). Поэтому при смиренном чувстве своего недостоинства. при трезвой жизни (сравнительно с страстной житейской) и при старании любовно относиться ко всем (и к своим и к чужим) священнослужители различных санов могут достойно исполнять то сравнительно немногое, к чему они призваны.

При тенденции к большому властвованию (чем выше сан и чем больше наград земного порядка, тем все, величавее и дальше от простоты) при нечувствии своей большой ответственности (на словах многие ссылаются на свою ответственность, в особенности, при наложении наказаний) при недостатке любви — священство в церкви иерархического строя становится как бы несчастьем церкви.

Послушание. Священство (не апостольское) в церкви христианской есть учреждение немощное, вследствие немощности самой церкви, потерявшей способность рождать духовных. Но священство это утверждено Духом Святым (как мы говорили: в возгласе св. Игнатия Богоносца: держитесь епископов, пресвитеров, диаконов). Поэтому ему необходимо повиноваться, всегда быть в послушании, даже когда в своей немощности иерархи доходят до чрезвычайного недостоинства, до безобразия, как было, например, во времена Лютера: корыстная продажа отпущения грехов.

Истинное положение церкви требует, чтобы голосом всего народа (общим собранием) всякий нечестиво поступающий священнослужитель был удален, но, если правящая иерархия отстраняет народ от совместного с нею управления церковью (как управляли совместно с народом св. епископы первых столетий — например, Киприан, который ничего не предпринимал без совещания с паствой), то, хотя правящая иерархия и превышает свою власть, все-таки остается законной иерархией. Ибо при всеобщем духовном упадке народ не имеет духовной силы вернуть церковь к правильному строю. И всякий конфликт с иерархией поведет к бунту, распаду, реформации; чего, как актов насилия, церковь Христова не терпит в своих недрах.