Тайна русского слова - [5]
Восстановить утраченную иконичность под силу ее Создателю, Которому, в отличие от человеков, все возможно. Так это происходило в истории христианства со многими святыми. Так случилось и с Савлом, который непостижимым для нас Промыслом Божиим из неистового гонителя христиан превратился в святого первоверховного апостола Павла. Так случилось в одночасье на Голгофе с благоразумным разбойником, который принес искреннее покаяние и первый последовал вослед за воскресшим Спасителем в рай.
Думаю, с понятием иконичности тесно связано понятие личности. Вспомним, сколько копий было сломано, сколько слов потрачено педагогами и философами, писателями и политиками, всевозможными специалистами в области образования и воспитания по поводу формирования гармонически развитой личности, как непримиримы порой их позиции в определении самого главного — критериев этой самой личности. И это изрядно поднадоевшее: а Наполеон — личность? А Чингисхан? А Сталин?
Нельзя не обратить внимания на то, что «номинантами» на роль личностей, как правило, выступают люди, пролившие моря крови. И разве это не красноречивое свидетельство нашей ущербности? Ведь обретение личности — это, прежде всего прочего, уподобление Тому, Кто есть носитель Лика. И именно по этому пути шли все наши святые, иного просто нет.
Что же касается пресловутых критериев, то о них убедительно свидетельствует Евангелие: это слова и поступки самого Христа. Личность — это Тот, Кто, будучи Господом, смиренно умывает пыльные ноги своим ученикам, простым галилейским рыбарям. Личность — это Тот, Кто с необозримой высоты Голгофского Креста, истекая кровью, зверски избитый и оплеванный, оклеветанный и осмеянный, распятый, одного взмаха ресниц Которого было бы достаточно, чтобы смести всю эту толпу, все это воинство, весь этот неблагодарный, погрязший в мерзостях мир, — просит Отца Своего Небесного: «Отче! прости им, ибо не знают, что делают» (Лк. 23,34).
Может ли слово быть без корней?
Не приходилось ли вам задумываться о том, почему нам так больно, именно больно, смотреть на избитое, обезображенное лицо другого человека? Несколько лет назад, оказавшись во время паломнической поездки в Никольском женском монастыре города Арзамас, с болью в сердце припал к иконе Пресвятой Богородицы, над которой глумились в бесовском опьянении безбожники, изрубив топором изображение глаз Пречистой. Но свершилось Божье чудо — и над шрамами заново проявились очи Приснодевы, как вечное напоминание всем нам о том, что святыня норугаема не бывает.
А разве человек — не святыня? И разве допустимо для нас, православных, называть несчастных, обездоленных людей, несущих на себе пусть замутненный, но отпечаток Бога, постыдной аббревиатурой бомж, позабыв, что подобных людей на Руси всегда называли бродягами, бедолагами, горемыками, бездомными, босяками, что — помимо простой человечности самого слова — очень точно отражало их состояние. Не будем, следуя заветам мудрых предков, зарекаться ни от сумы, ни от тюрьмы.
Вспомним, однако, что все эти уродливые наросты на нашем языке: «бомж», «зэк», «комбед», «наркомпрос», «наркомпром», «эсэсэсэр» и им подобные — появились сразу же после воцарения безбожной власти. А потому напоенные христианской поэтикой сестра милосердия и брат милосердия преобразились в медсестру и медбрата. Смешно сказать, но этой печальной участи не избегло даже слово жалованье, превратившись в зарплату. Хоть и не худшее из всех «новоязовских» слов, но насколько оно неуклюже по сравнению с его благородным предшественником!
И все это случилось неспроста. Искажение языка — это одно из позорных свидетельств отпадения русского человека от Бога. И тогда человек попросту перестал рассматриваться власть предержащими как творение Божие, как Его образ. Только так могло появиться и позорящее человеческий образ слово рыло, столь печально укоренившееся среди так называемого «простого народа». Вот и запасаются теперь спиртным и снедью в расчете не на человека, а на (прости, Господи!) рыло. Почти по Гоголю!
Даздраперма и Урюрвкос
Искажения коснулись и имен. Вспоминаю, как три десятилетия назад в одной южной республике тогдашнего СССР отец семейства, дождавшийся, наконец, после трех дочерей рождения вожделенного сына, назвал его — Нэрд. Оказалось, такого имени нет ни у одного народа, так что в ЗАГСе поначалу отказались записывать малыша. Не мудрено. Ведь это была аббревиатура, придуманная отцом, которая расшифровывалась как научный эксперимент Рагима Джавадова (вот как!). И отец проявил-таки настойчивость, на целых шестнадцать лет (пока у парня не появилась законная возможность самостоятельно взять нормальное благозвучное имя) испоганив жизнь своего единственного наследника и сделав его объектом многочисленных насмешек и издевок сверстников.
Дальше — хуже. На нашей приличной в общем-то улице жили два брата-близнеца, оба отъявленные хулиганы, одного из которых звали Маркс, а другого — Комиссар. Помню, как сокрушались тогдашние взрослые по поводу того, что, дескать, позорят они такие высокие имена. Я же нынче понимаю, что как раз носители именно таких имен имели больше шансов стать бандитами и головорезами.
Эта удивительная книга обращается к теме, о которой мало пишут в наши дни, – к таинственной, созидающей Божественной силе слова. Осознаем ли мы, что в каждом слове, которое мы произносим, – либо отблеск Вечности, Творения мира Божиим Словом, либо разрушительная энергия демонического воздействия?Как очистить живую реальность великого русского языка от греховных искажений?Книга необычна еще и тем, что ее автор – азербайджанец по национальности – фактически сложил гимн созидающей силе русского слова. Для него, как для учителя русского языка и литературы, как православного человека, русский язык стал более чем родным – он стал сутью и нервом его жизни.Книга читается на одном дыхании.
Тема защиты русского языка, столь злободневная в наше время, занимает главное место в творчестве известного писателя и публициста, литературного редактора журнала «Переправа» («Шестое чувство»), исследователя русского языка Василия Ирзабекова.Предыдущая книга «Тайны русского слова», изданная несколькими тиражами, буквально «расхватывалась» читателями. Огромное количество писем автору – подтверждение тому, что можно разрушить барьер равнодушия и возродить любовь к родному слову. В. Ирзабеков много ездит по стране, выступая перед детьми и взрослыми с удивительными по искренности и эрудированности лекциями, часто его пламенные выступления можно увидеть на телеэкранах.Книга, предлагаемая читателю, составлена автором и издательством на основе новых очерков и рассказов, часть которых была опубликована в разных изданиях.
В книге, подготовленной кандидатом богословия В. В. Черновым собраны наиболее авторитетные толкования всех притч Спасителя: от святителей Иоанна Златоуста, Григория Нисского, блаженного Феофилакта Болгарского до выдающихся проповедников XX столетия — праведного Иоанна Кронштадтского, святителя Луки (Войно-Ясенецкого), архиепископа Аверкия (Таушева), митрополита Антония (Блума) и других известных архипастырей и пастырей.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге воспроизводятся рассказы о святом подвижнике и юродивом XX в. Гаврииле (Ургебадзе), переданные специально для данного издания людьми, близко знавшими о. Гавриила при его жизни. Составитель уделил особое внимание тому, чтобы повествование об о. Гаврииле сохранило дух живого, искреннего рассказа очевидцев, оставаясь именно свидетельством подвигов святого, способным оказать влияние на современного человека.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
"Никто не может быть безразличным к славе Церкви Христовой. Страдания за нее не могут быть забыты. Да не изгладится, но да прославится память о наших мучениках из рода в род. Собирая материалы о жизни, страданиях и мученической кончине за веру или просто в вере умученных и убиенных в российской смуте от большевицкого безбожного гонения, мы полагаем только начало этому делу. Всех, кто только может дать имена мучеников и свои хотя бы краткие сообщения о них, или указать на материалы о них и фотографии, а также дать дополнения и поправки к тем сообщениям, которые есть в этой книге, мы приглашаем их непременно сделать это и помочь этому начинанию."Протопресвитер Михаил Польский.
«…Я знал лично отца Макария; знал его даже коротко, потому что сам целый год прожил на Афоне 17 лет тому назад (71–72), постоянно пользуясь его гостеприимством… Это был великий, истинный подвижник, и телесный, и духовный, достойный древних времен монашества и вместе с тем вполне современный, живой, привлекательный, скажу даже – в некоторых случаях почти светский человек в самом хорошем смысле этого слова, т. е. с виду изящный, веселый и общительный…».