Тайна Пушкина - [67]
К о м и с с а р ж е в с к а я. Ничего, это пройдет. Не надо доктора… просто немного устала… отдохну перед спектаклем… и пройдет… Да… что-то я хотела сказать… Пусть заменят пьесу. Лучше «Бой бабочек»… успеют, и мне будет легче играть.
А к т е р. Да, конечно…
К о м и с с а р ж е в с к а я. Вы поспешите, пожалуйста. Позаботьтесь о наших товарищах… А я, правда, постараюсь заснуть. Приходите с добрыми вестями, сразу и приходите.
Я д в и г а. Я вас провожу.
Они уходят. Комиссаржевская, укутавшись в шаль, засыпает в кресле. Тихая музыка. Ей снится сон. И в этом сне действительность и явь сливаются в единое целое.
Входит Ч е х о в.
К о м и с с а р ж е в с к а я. В котором часу восходит новая луна?.. Снимите с меня тень.
Ч е х о в. Какую тень?
К о м и с с а р ж е в с к а я. Тень от луны. Люди, львы… куропатки… Мне здесь хорошо. А почему вы такой грустный и синий-синий? Горький нечетный и ни на что не делится, а вы четный.
Ч е х о в. Я человек несерьезный.
К о м и с с а р ж е в с к а я. Не уезжайте, прошу вас. Почему мы с вами так мало говорили?.. У меня к вам такое хорошее чувство.
Ч е х о в. Я не уеду. Прочитайте мне что-нибудь.
К о м и с с а р ж е в с к а я. Хотите стихи Валерия Брюсова… вот это — «Встречный»?
Поэт назвал меня Мелисандрой, но было поздно… поздно!..
Ч е х о в. Вы превосходная артистка, только жаль, что нет у вас товарищей.
К о м и с с а р ж е в с к а я. Их нет… Это правда… А когда я думаю о вашей жизни, у меня сердце сжимается… Знаете, это ужасно странно, но мне все время было жаль вас… жаль до грусти… Вы такой славный и такой измученный. В Ростове-на-Дону есть доктор Васильев… Он вас вылечит… Сделайте, сделайте, сделайте…
Ч е х о в. Вы добрая, добрая, добрая… Как поеду к себе в Таганрог, побываю и в Ростове и повидаюсь с Васильевым. Я тоже о нем слышал.
К о м и с с а р ж е в с к а я. Ведь это не так трудно… Вам тоже тяжело жить?
Ч е х о в. Я хотел честно сказать людям: «Посмотрите на себя, посмотрите, как вы все плохо и скучно живете!» Самое главное, чтобы люди это поняли…
К о м и с с а р ж е в с к а я. Мне страшно хочется жить, хочется, чтобы наша жизнь была свята, высока и торжественна, как свод небесный… Будем трудиться для других…
Чехов медленно удаляется.
Куда же вы?.. (Просыпается.)
А к т е р (входит). Не разбудил вас? Как вы себя чувствуете?
К о м и с с а р ж е в с к а я. Мне лучше и хочется улыбаться.
А к т е р. Дай-то бог, чтобы вас миновало…
К о м и с с а р ж е в с к а я. Мне снился Чехов, мы с ним так славно разговаривали… Хорошее предзнаменование… Ну, как они там? Вы что-нибудь успели?
А к т е р. Только вы, пожалуйста, не волнуйтесь. Делается все, что нужно. Я пойду, может, вы еще уснете. (Уходит.)
З а т е м н е н и е.
Когда снова свет, К о м и с с а р ж е в с к а я, укутанная верблюжьим одеялом, лежит на кушетке, на столике лекарства. Возле ее ног пригорюнилась Я д в и г а, она все время поправляет одеяло, шепчет слова молитвы. А к т е р рядом, в кресле.
К о м и с с а р ж е в с к а я. Письма мои — вот в этой шкатулке — сожгите в первый же час… после моей смерти… И еще… одна… просьба: сделайте так… чтобы… никто… не увидел меня мертвой… Не только для меня… и для других… чтобы не видели меня такой…
А к т е р (в слезах). Бедная!..
К о м и с с а р ж е в с к а я (произносит ясно, но с трудом). Надо быть… милосердным!.. Довольно!.. Довольно!.. Довольно!..
НАЕДИНЕ С СУДЬБОЙ
Драма в 2-х действиях
Я не знаю иных признаков превосходства, кроме доброты.
Бетховен
Л ю д в и г в а н Б е т х о в е н.
Ж о з е ф и н а Б р у н с в и г.
Т е р е з а Б р у н с в и г.
Д ж у л ь е т т а Г в и ч ч а р д и.
Г р а ф и н я А н н а Б р у н с в и г.
Г р а ф и н я С у с а н н а Г в и ч ч а р д и.
К н я з ь К а р л Лихновский.
И г н а ц Ш у п а н ц и г — скрипач.
Н и к о л а у с Ц м е с к а л ь — виолончелист.
Ф е р д и н а н д Р и с — ученик Бетховена.
С т а р и к - н и щ и й.
Г е н е р а л.
Г о с т и, с л у г и, о ф и ц е р ы армии Наполеона.
Между первой и последней картинами проходит шесть лет.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
До открытия занавеса звучит финал Патетической сонаты. Большая комната, две двери, между окнами рояль; старое кресло, два-три стула. Повсюду разбросаны ноты и книги, кипы нот свалены на полу вместе с пустыми бутылками. Во всем видна неустроенность быта, отсутствие заботливой руки. Ближе к просцениуму секретер, на нем старинная шкатулка, в ней хранятся письма, самые дорогие реликвии Бетховена; рядом небольшой бюст Карла Лихновского. Б е т х о в е н в шелковом халате за роялем, Ц м е с к а л ь и Ш у п а н ц и г во фраках переписывают ноты. Вечереет.