Тайна Пушкина - [44]

Т у р г е н е в (протягивает журнал). Прочтите вот, что отмечено карандашом… Прошу хранить это в тайне.

С а в и н а (прочитав). Это ужасно! Да, может быть, это еще и неправда.

Т у р г е н е в. Оттого-то я просил вас не говорить об этом никому.

С а в и н а. Скажите, вы не огорчены? Нисколько?

Т у р г е н е в. Я сам не знаю, что я чувствую.

С а в и н а. Но ведь вы ее любили прежде?

Т у р г е н е в. Любил.

С а в и н а. Очень?

Т у р г е н е в. Очень.

С а в и н а. И не огорчены ее смертью?

Т у р г е н е в. Она не теперь для меня умерла.

С а в и н а. Это грешно, что вы говорите… Не сердитесь на меня. Вы меня называете своим другом: друг все может говорить. Мне, право, даже страшно… Точно это вам в наказание послано.

Т у р г е н е в (горько усмехнулся). Вы думаете? По крайней мере, я теперь свободен.

С а в и н а. На что вам ваша свобода? Вам не об этом теперь надо думать, а о прощении.

Т у р г е н е в. Я давно ее простил.

С а в и н а. Нет, не то. Вы не так меня поняли. Вы должны позаботиться о том, чтобы вас простили…

Т у р г е н е в. Кому меня прощать?

С а в и н а. Кому? Богу. Кто же может нас простить, кроме бога.

Т у р г е н е в (взял ее руку). Поверьте, я и так довольно был наказан. Я уже все искупил.

С а в и н а. Это вы не можете знать… А что же ваша дочь?

Т у р г е н е в. О, не беспокойтесь! Я уже послал письма во все места. Будущность моей дочери обеспечена… Но вы правы, что мне делать с моей свободой? На что мне она?

С а в и н а. И неужели… неужели вы даже не заплакали…

Т у р г е н е в. Нет. Я был поражен; но откуда было взяться слезам? Плакать о прошедшем — да ведь оно у меня все выжжено! Я, может быть, был бы более огорчен, если бы я получил это известие раньше…

С а в и н а. Раньше?

Т у р г е н е в. Да-да, вы угадали. За эти дни, что вы здесь, я узнал, что значит чистая женская душа, и мое прошедшее еще больше от меня отодвинулось… Я уже привык ничего не скрывать от вас и надеюсь, что и вы отплатите мне таким же доверием.

С а в и н а. Вы думаете? В таком случае я бы должна была… да нет! Это невозможно… Мне кажется, я не должна… А впрочем, что за откровенность вполовину? Я получила сегодня письмо… от него.

Т у р г е н е в. Он просит вашей руки?

С а в и н а. Да.

Т у р г е н е в (после паузы). Ну, и что же вы ему отвечали?

С а в и н а. Я не знаю, что отвечать.

Т у р г е н е в. Ведь вы его любите?

С а в и н а. Он, кажется, хороший человек…

Т у р г е н е в. Я желаю знать, любите ли вы его тем сильным, страстным чувством, которое мы привыкли называть любовью?

С а в и н а. Как вы понимаете, — нет… Я ничего против него не имею.

Т у р г е н е в. Однако вы колеблетесь?

С а в и н а. Да… и, может быть, вы, ваши слова тому причиной…

Т у р г е н е в. О дитя мое! Не мудрствуйте лукаво, не называйте слабостью крик вашего сердца… Не берите на себя такой страшной ответственности перед тем человеком, которого вы не любите и которому хотите принадлежать…

С а в и н а. Я слушаюсь, я ничего не беру на себя.

Т у р г е н е в. Слушайтесь вашего сердца; оно одно вам скажет правду… Опыт, рассудок — все это прах и суета!.. Не отнимайте у себя лучшего, единственного счастья на земле.

С а в и н а. Вы ли это говорите? Были ли вы счастливы?

Т у р г е н е в. Не говорите обо мне! Вы и понять не можете… Я был счастлив.

С а в и н а. Мне кажется, счастье на земле зависит не от нас…

Т у р г е н е в. От нас, от нас, поверьте мне (взял ее руки), лишь бы мы не портили сами своей жизни. Для иных людей брак по любви может быть несчастьем, но не для вас, с вашей ясной душой! Умоляю вас, не выходите замуж без любви. Поверьте мне — я имею право это говорить… И если ваш бог… Об одном только прошу я вас, не решайтесь тотчас, подождите, подумайте о том, что я вам сказал… Не правда ли, вы обещаете мне не спешить?

Большая пауза. Музыка.

Вы прочли эту книгу?

С а в и н а. Нет, мне теперь не до книг. (Хочет уйти.)

Т у р г е н е в. Постойте на минуту, я с вами так давно не был наедине. Вы словно меня боитесь.

С а в и н а. Да.

Т у р г е н е в. Отчего же, помилуйте!

С а в и н а. Не знаю.

Т у р г е н е в. Скажите, вы еще не решились?

С а в и н а. Что вы хотите сказать?

Т у р г е н е в. Вы понимаете меня…

С а в и н а. Не спрашивайте меня ни о чем… я ничего не знаю, я сама себя не знаю.

Музыка.

Т у р г е н е в. Я не думал прийти сюда… Я хотел бы еще немного поработать… Меня привело… Я… я… я… люблю вас.

С а в и н а. Что мы это делаем с вами? Мне страшно…

Т у р г е н е в: Я вас люблю. Я готов отдать вам всю жизнь мою.

С а в и н а. Это все в божьей власти…

Т у р г е н е в. Но вы меня любите… Мы будем счастливы. (Привлекает Савину, голова ее падает к нему на плечо, он отклонил голову, коснулся ее губ. Затем медленно уходит.)

Сон кончился. Большая пауза. Музыка.

Появляется  Т у р г е н е в, он в соломенной шляпе. Увидев спящую Савину, останавливается.

Т у р г е н е в. Стой! Какою я теперь тебя вижу — останься навсегда такою в моей памяти! С губ сорвался последний вдохновенный звук, глаза не блестят и не сверкают — они меркнут, отягощенные счастьем, блаженным сознанием той красоты… которую удалось тебе выразить, той красоты, вслед которой ты словно простираешь свои торжествующие, свои изнеможенные руки! Вот она — открытая тайна, тайна поэзии, жизни, любви! Вот оно, вот оно, бессмертие! Другого бессмертия нет — и не надо. В это мгновение ты бессмертна. Оно пройдет — и ты снова щепотка пепла, женщина, дитя… Но что тебе за дело! В это мгновение — ты стала выше, ты стала вне всего преходящего, временного. Это твое мгновение не кончится никогда.