Тайна, покрытая мраком - [7]

Ну зачем, зачем я только упрашивал Герку! И почему я такой невезучий?!

Но тут я увидел Сазонова. Он выскочил из вестибюля и побежал ко мне.

— Эй, слушай! — закричал Герка. — Оказывается, на сегодня все билеты проданы! — Он весело улыбнулся, вытирая лоб рукавом пиджака. — Я подошел к кассе, а они проданы.

— Жаль, — сказал я как можно с большим огорчением. — Не повезло!

А на душе у меня стало так легко и радостно, как бывает, когда вдруг после третьего урока весь класс отпускают домой.

И мы потопали в писчебумажный на Центральную покупать корочки для Геркиного паспорта.

Как я проявлял чуткость

Виталька Смородин мой самый лучший друг, и живем мы с ним на одной улице. Он в том доме, где «Гастроном», а я — где «Рыба — мясо — овощи». И все знают, что мы дружим, живем рядом и учимся в 4-м «Б».

А вчера в школе Виталька прыгал на лестнице и чуть не вывихнул ногу. Школьная врачиха уложила его в своем кабинете и сказала, чтобы он не смел подниматься целых три часа. А лично мне она поручила сообщить его родителям, что он полежит и придет, в общем, чтоб они зря не волновались.

Я побежал к Витальке. Я точно знал, что в это время дома бывает только Виталькина бабушка. А она волнуется даже тогда, когда совсем не из-за чего волноваться. И я старался бежать быстрее, чтобы сообщить ей, что не надо зря волноваться.

Я даже не стал ждать лифта, а помчался на шестой этаж и стал звонить. Я старался звонить погромче, чтоб Виталькина бабушка скорей открыла и поскорей узнала, что не надо волноваться. Потом я стал стучать в дверь кулаком и ногами. И как только бабушка отворила, сразу сказал:

— Вы только не волнуйтесь, Виталька покалечился.

Я даже не успел ничего объяснить, потому что бабушка сразу зашаталась и села на диван.

Ей стало плохо.

Я помнил, что в таких случаях надо срочно вызывать «Скорую помощь», только вдруг забыл, как это делается. Но я не растерялся и решил, что Виталькин дедушка сделает это лучше меня. Я подумал, что он сейчас, наверное, сидит на бульваре и играет с другими пенсионерами в шахматы. Я подумал так и побежал на бульвар. Я бежал даже быстрей, чем раньше. И когда я издали увидел Виталькиного дедушку, то закричал что было сил:

— Вызывайте для вашей бабушки «Скорую помощь»!

Дедушка сначала не понял, а когда понял, схватился за сердце, покраснел и стал закрывать глаза. Но еще до того, как он закрыл их, я все-таки успел добавить:

— А Виталька покалечился!

Я хотел еще, конечно, сказать про самое главное, про то, что не надо волноваться, но Виталькин дедушка все равно меня уже не слушал. И что за привычка у этих взрослых: сначала не дослушают до конца, а потом мы во всем оказываемся виноваты.

Ну, тут все пенсионеры побросали шахматы и стали советоваться, как сообщить родственникам дедушки о случившемся. А я сказал, что знаю, где работает дедушкина дочка, то есть Виталькина мама, и меня послали за ней.

А Виталькина мама как раз работает в нашем «Рыба — мясо — овощи». Я летел, как стрела, и думал, что тетя Шура тоже, наверное, очень расстроится и что нельзя прямо с бухты-барахты сообщать ей о всех неприятностях сразу. Я решил, что надо ее как-то подготовить, но не знал, как именно.

Я постарался как можно спокойней вбежать в магазин и увидел, что к тете Шуре стоит очередь за бананами.

Я спросил, кто последний, и решил пока обдумать, как лучше предупредить тетю Шуру. Я честно думал, но придумать ничего не сумел. А в это время подошла моя очередь.

— Здравствуй, Волик, — сказала тетя Шура. — А где твой друг?

— Не знаю, — ответил я и, наверное, очень покраснел, потому что мне сразу стало жарко, хоть было жарко и до этого.

— Сколько бананов тебе свесить?

— А мне не нужны бананы.

— Так зачем же ты стоял в очереди?

— Так просто.

— Ты бы лучше уроки делал! — сказала тетя Шура.

— До свиданья, — ответил я и отошел от прилавка. Вот дурак!

Но потом опять вернулся и сказал:

— Тетя Шура, я чуть не забыл… Вы только не волнуйтесь… Виталькиному дедушке стало плохо. Он сейчас на бульваре, а меня за вами послали.

Все-таки хорошо я сделал, что постепенно ее подготовил. С тетей Шурой ничего особенного не случилось, она только заахала, заметушилась и пошла со мной.

Сначала мы просто шли, потом побежали…

— А знаете, тетя Шура, — сказал я на бегу, — у вашей мамы сейчас обморок.

— Как обморок? — спросила тетя Шура и остановилась.

— Да так. Я ей только сказал, что Виталька покалечился, а она…

Тетя Шура побледнела, зашаталась и прислонилась к фонарному столбу.

Я сразу понял, что мне придется бежать за Виталькиным отцом… Но тетя Шура молодец! Она быстро взяла себя в руки, стала обо всем расспрашивать и, когда я ей все рассказал, сразу успокоилась и позвонила по автомату в «Скорую помощь».

Виталькиного дедушки на бульваре не было. Пенсионеры сказали, что он принял валидол и побежал домой.

А когда мы пришли к Витальке, там уже все были в сборе: и дедушка, и бабушка, и Виталька, и два врача из двух «скорых помощей». Одну вызвали мы с тетей Шурой, а вторую по дороге домой вызвал Виталькин дедушка.

Без намеков

Виктор Кузнецкий — бессменный редактор нашей стенгазеты «За сокращенные штаты». Амбиция у него невероятная и, так сказать, обратно пропорциональная амуниции. Однако есть у Кузнецкого и одна редкая способность: он умеет любую самую простую ситуацию превратить в безвыходное положение, а потом из этого положения найти неожиданный выход.