Тайна памятной встречи - [2]

— Но мне интересно, чем кончится, — сказал Пит. — Затея их слаботает… тьфу ты… затея их сработает или нет.

— Не трусь, Толстячок, — уговаривал хнычущего малыша четвертый мальчишка, негритос лет двенадцати, с копной торчащих во все стороны, будто иголки дикобраза, смоляных волос. Он тоже вполне идиотски ухмылялся, однако его нелепая улыбочка была чуть добрее, чем у остальных мучителей: было ясно, что он никогда не сделает пухленькому карапузу больно.

— Просто твои папочка и мамочка поду-у-мают, что ты подхватил ко-о-орь, — ласково пропел негритенок, — а потом все испугаются, что мы от тебя тоже заразились, и не разрешат нам ходить в шко-о-олу.

— Ну да, — ввернул парнишка с огромными ступнями. — Предки подумают, что мы теперь «ви-ру-со-но-си-те-ли».

Тем временем стриженный наголо малый, по кличке Балбес, перестал размешивать что-то там в фарфоровом кувшине и приступил к «коронным» своим комедийным трюкам.

Юп судорожно прикрыл ладонью глаза. Ведь он-то прекрасно помнил, что это за трюки, какое это убожество. Помнил до мелочей. Сейчас Балбес начнет трясти ушами. Это он здорово умел делать: его огромные розовые мочки мелко подрагивали — будто желе.

«На этом все его актерские таланты и кончались», — изнемогая от ярости, подумал Юпитер, глядя, как боб и Пит просто помирают со смеху…

Не переставая трясти своими длинными мочками, Балбес взял тоненькую кисточку и, опустив ее в кувшин, начал рисовать на пухлой мордашке Толстячка красные бляхи. Малыш как мог увертывался, но не ревел. Его физиономия оставалась абсолютно безмятежной… ну вылитый ангелочек, только в крапинку.

Однако физиономия Первого сыщика была сейчас далеко не безмятежной. Он чуть раздвинул прикрывавшие глаза пальцы, украдкой поглядывая на экран. Нет, это просто непостижимо. Неужели на экране действительно он? Вон тот карапуз в уморительном фермерском комбинезончике, который позволяет Балбесу разрисовывать красными «коревыми» плюхами свои пухлые щеки и нос… Неужели это Юпитер Джонс, знаменитый Первый сыщик, разгадыватель невероятных тайн, которые частенько оказывались не по зубам самому начальнику городской полиции Рейнолдсу со всеми его подчиненными?..

И однако это он, Юпитер, хочет он того или нет. Да, это он был когда-то Толстячком, одним из «звезд» детского получасового сериала «Маленькие Плутишки».

Дорого бы он дал, чтобы забыть тот период своей не очень еще долгой жизни. А вспоминал он о нем в самые неподходящие моменты, споткнувшись, например, о камень, или когда в глаз попадала соринка, и тогда ему становилось еще тошнее. Нет, по доброй воле он ни за что не стал бы сниматься в такой роли…

Однако на съемки «Маленьких Плутишек» он угодил, когда ему исполнилось всего три годика, а в таком возрасте никакой доброй воли у него еще не было. Юпитер вовсе не винил своих родителей за то, что они заставили его работать. Они-то наверняка радовались, что их артистическому семейству крупно повезло: их чадо так прогремело в шоу-бизнесе. Радовались, пока не погибли в автомобильной катастрофе. Юпитеру тогда только-только исполнилось четыре года. Его мама и папа были профессиональными исполнителями бальных танцев. Они участвовали во всех бальных турнирах штата Калифорния, а в перерывах между исполнением танго и вальса в сверкающих огнями танцевальных залах, где они боролись за денежные призы, подрабатывали в киномассовках. Не было ни одного мюзикла, где на фоне залитых светом рампы студийных декораций не мелькала бы эта элегантная, легко кружащаяся пара…

С главным режиссером одной из таких студий мама и папа даже подружились. Он стал бывать у них дома, и в один знаменательный воскресный вечер они познакомили своего друга-режиссера с маленьким сынишкой, то есть с Юпитером.

— Ну, малыш, ты, когда вырастешь, тоже, наверное, станешь танцором? — спросил режиссер.

— Нет, — твердо сказал Юпитер вполне взрослым басом. — Это вне сферы моих возможностей. Лучше я буду работать мозгами, а не ногами. У меня плоховато с координацией, зато память превосходная.

— Так сколько, говорите, ему годиков? — осторожно переспросил режиссер, глядя на Юпитера с таким видом, с каким какой-нибудь садовод смотрел бы на сказочного единорога, вдруг забредшего на его заросший сорняками газон.

— Через месяц исполнится три.

Больше режиссер ничего по поводу Юпитера не говорил и не спрашивал, но весь вечер был какой-то огорошенный. А уже прощаясь и садясь в машину, вдруг изрек:

— Непосредственный. Очень непосредственный ребенок. В первый раз такого вижу.

Через несколько дней «непосредственного» Юпитера повезли на кинопробу. А через месяц он уже блистал в роли Толстячка в сериале «Маленькие Плутишки» и сразу имел бешеный успех. Не только благодаря легкости, с которой он выполнял любое режиссерское требование, то есть умел по команде тут же рассмеяться или заплакать, в нужном месте шепелявить, сюсюкать и даже икать. Был у него талант, в котором с ним не мог тягаться никто из Плутишек. Он умел с первого же прочтения запомнить кучу страниц с диалогами. В течение целого года, пока он снимался в сериале, он ни разу не забыл ни единой строчки.