Тайна пациента - [12]

– Мама? – повторяет Фиби. – Ты в порядке?

Она вытирает с лица слезу.

– Да. Конечно. Тебе сэндвичи с салями или с ветчиной?

Фиби хмурится.

– Я же говорила, уже тысячу раз, я теперь вегетарианка. В чем твоя проблема? Господи. Я словно со стеной общаюсь. Ты целыми днями слушаешь своих пациентов, но никогда не слышишь, что пытаюсь сказать тебе я.

Лили охватывает вспышка гнева. Она достает банку органического арахисового масла и с грохотом опускает на гранитовую столешницу. Пытается открыть крышку. В масле нет сахара, и оно не гомогенизировано, а потому расслаивается в противную липкую массу. Поэтому она ненавидит делать сэндвичи с арахисовым маслом. Сначала нужно его размешать, и оно разливается. Она берет хлеб и принимается на автомате готовить сэндвичи.

– Как думаешь, это кто-то из наших знакомых? – спрашивает Мэттью с набитым ртом, зачерпывая ложкой хлопья из миски.

– Думаю, нет, – Лили намазывает масло на хлеб.

– Но это может быть кто-то из Стори-Коув, – говорит Фиби. – И вообще, больше шансов, что это кто-то из нашего района, чем прибежавший откуда-то еще. Здесь многие любят бегать по утрам. Кто из наших знакомых любит бегать по…

– Можете уже доесть? – перебивает их Лили, накладывая арахисовое масло на хлеб. – Нам нужно двигаться. Мы опоздаем.

– А как можно опаздывать или нарушать распорядок, пока твой отец ведет по лесу полицию в поисках тела, да, мам? Не приведи бог.

Лили посылает дочери горячий взгляд. Фиби отвечает тем же. Ее глаза обведены черным лайнером. Она любит темно-сиреневые тени, из-за которых глаза выглядят как дыры в голове. Темно-розовые волосы свисают на лицо, белое от ненавистной Лили пудры. В голове у Лили возникает старое воспоминание. Другая девочка. Черный макияж. Выкрашенные в черный волосы. Готическая одежда. У нее леденеют руки. На мгновение она не может думать. Звуки отдаляются. Горло сжимает страх.

– Почему папа ушел бегать с обычным фонариком, а не с налобным? – спрашивает Мэттью.

Лили резко приходит в себя.

– Что?

– Сегодня рано утром я видел, как он выходил из дома с фонариком в руке. А еще на нем были куртка и кепка, но домой он вернулся без куртки, кепки и фонарика.

– Ты уверен?

– Да, – Мэттью запихивает в рот последнюю ложку хлопьев. У него по подбородку течет молоко – он жует и болтает одновременно.

– Папа зашел в сарай, а потом вышел оттуда без футболки.

– Что? Папа вышел на улицу без футболки? – уточняет Фиби. – Под дождь?

Мэттью кивает, вытирает рот и отталкивает миску.

– Какая-то ерунда, – недоумевает Фиби. – Зачем ему так делать?

– Разумеется, ерунда, – хрипло говорит Лили.

Она осторожно кладет на готовый сэндвич кусок хлеба, проверяя, чтобы у них идеально совпали края. Сосредоточившись на сэндвиче в руках, она разрезает его посередине и спрашивает у сына, очень тихо:

– Ты ведь не фотографировал, правда?

Мэттью колеблется.

– Я… гм… нет.

– Ты уверен?

Он снова медлит, но прежде, чем он успевает ответить, раздается дверной звонок – словно удар гонга. Все молча поднимают взгляды.

– Наверное, снова копы, – шепчет Мэттью.

Лили хватает кухонное полотенце и спешит к двери, вытирая с пальцев арахисовое масло. Она открывает дверь.

– Ханна! Я… думала, это…

– Привет, милая. Том уже вернулся? Он в порядке?

– Он… в норме. Слушай, Ханна, я немного спешу. Нужно собрать детей в школу.

– Ой, я как раз зашла предложить их подвезти. Я везу Фиону и Джейкоба.

Ханна жестом указывает на «Мерседес» возле входа, где сидят двое ее детей. Лили замечает, что одна из полицейских машин припаркована на противоположной стороне улицы. Внутри полицейский, наблюдающий за их домом.

– Я подумала, это лучше, чем отправлять их на автобус, когда… Ну знаешь, – она наклоняется вперед и понижает голос до едва слышного шепота. – Когда рядом может ходить сексуальный маньяк-убийца.

– Мы пока ничего не знаем, Ханна. Возможно, это просто ужасная случайность. И спасибо за предложение. Ты мне очень поможешь, – она оборачивается и зовет: – Фиби! Мэттью! Ханна вас отвезет. Идите, чистите зубы. Берите вещи.

Когда дети Лили с топотом убегают по лестнице, Ханна спрашивает:

– Том знает, кто это?

У Лили перехватывает дыхание. Не в силах вымолвить ни слова, она качает головой. И в тот же момент замечает телефон на столике в коридоре, под зеркалом. На нем красное пятно – Том брал его в руки, чтобы позвонить в 911. Ей становится дурно. Скорее бы Ханна забрала детей и уехала.

Как только они уходят, она закрывает дверь, прислоняется к ней и делает глубокий, неровный вдох. Ей становится легче. Немного.

Часы в коридоре начинают бить, и наружу выскакивает кукушка. Ку-ку!

У Лили едва не останавливается сердце. Пульс резко ускоряется. Она ругается, потом выглядывает из-за шторы на улицу. Ханна уехала. Коп еще на месте. Лили уверена, что с его места не видно задний двор дома.

Она хватает ботинки, спешит наружу и идет к сараю. Срабатывает датчик движения, и над дверью загорается лампочка. Лили снова подпрыгивает, а потом бросает нерешительный взгляд в сторону дома. Наверху – окно Мэттью. Оно выходит прямо на дверь сарая.

Дверь не заперта. Лили открывает ее, медленно заходит и тянется к выключателю. Зажигается свет. Дверь медленно закрывается у нее за спиной.