Тайна Ольги Чеховой - [11]

— Лёва, иди сюда! — позвала Лулу. — Зачем ты приехал?

Но музыка продолжала литься из-за закрытой двери. Через секунду дверь распахнулась, и в лунной россыпи «Лунной сонаты» из гостиной вышла Оленька в белом платье. Родственники затаили дыхание — на шее у нее была неплотно затянутая петля из толстой бельевой веревки, свободный конец которой обвивался вокруг ее осиной талии. В тот же миг фортепиано смолкло и сменилось скрипичным рыданием похоронного марша Мендельсона, а за спиной сестры появился играющий на скрипке Лёва.

— Дорогие мама и папа, я приглашаю вас на свою свадьбу, мы с Мишей обвенчались в церкви, и это уже нельзя отменить. Меня теперь зовут Ольга Книппер-Чехова.

— А-а, так это ты выпустил сестру из ее спальни! — рявкнул Константин и стал подниматься со стула. Он наконец нашел, на кого направить свою ярость. Но ему не удалось добраться до непослушного сына, его остановила Оленька:

— Если вы меня не отпустите к моему законному мужу, я покончу с собой!

— Не дури! — начал было Константин, но Владимир перебил:

— К чему такие крайности, Оленька? — пропел он мягко, как на репетиции «Евгения Онегина». — Никто тебя тут не держит, можешь ехать к своему законному супругу.

— Это ты говоришь, дядя Вова, а мама и папа меня заперли и не отпускают.

— Раз я говорю, значит отпустят!

И они ее отпустили. Что им еще оставалось делать? И ее уже до конца дней будут звать Ольга Книппер-Чехова.

Миша встретил Оленьку на вокзале, хотя Книпперы постарались, чтобы он не узнал об ее приезде. Однако кто-то — кто бы это мог быть? — отправил Мише телеграмму с номером поезда и вагона. Это мог быть кто-то из слуг Книпперов, всегда любивших Оленьку, или Лёва и даже дядя Володя. Как бы то ни было, Миша ждал Оленьку на перроне с букетом роз. Увидев его, Лулу, сопровождавшая дочь из Санкт Петербурга, резко побледнела — она рассчитывала увезти Оленьку в крепость Книпперов на Пречистенском бульваре, чтобы оградить ее от новоявленного мужа. А теперь Миша стоял перед ней и протягивал Оленьке алые розы. И Лулу отступила — делать нечего, Оленька — его жена. Сколько раз потом Лулу проклинала себя за слабость, которую проявила на перроне, — если бы она остановила тогда дочь, вся их жизнь сложилась бы иначе.

Всю дорогу из Петербурга в Москву Лулу пыталась обиняками выведать у Оленьки, не беременна ли она. Но та не понимала намеков матери — она была так наивна, что не знала, от чего бывают дети. Убедившись, что дочь не беременна, Лулу неохотно отпустила ее с Мишей в квартиру на Патриарших прудах, не представляя себе, какой тернистый путь предстоит пройти дочери.

Квартира на Патриарших прудах принадлежала Наталье Голден, сразу же возненавидевшей Оленьку. Картина, нарисованная больным сознанием матери Миши, не оставляла сомнений: коварная красавица обокрала ее, похитив единственного сына. И Наталья приняла твердое решение разрушить этот брак. Что ж, она всегда воплощала в жизнь все свои решения, знала по опыту, что капля камень точит, готова была действовать медленно и терпеливо ждать. Таким образом Наталья когда-то заполучила Антона Чехова, потом женила на себе его брата Александра, а теперь повела атаку на Михаила Чехова, потому что знала слабое место мужчин этой семьи — они все были неисправимыми бабниками.

Наталья на собственной шкуре испытала полный смысл термина «бабники» — братья Чеховы готовы были бежать за любой мелькнувшей в поле их зрения юбкой. Не за самой хорошенькой и не за самой привлекательной, а именно за любой мелькнувшей в поле их зрения. Антон прекратил свои любовные аферы из-за душившей его смертельной болезни, Александр пал жертвой беспробудного пьянства, но Миша был чистым и ясным, как новая копейка, и не грех было надоумить его, какие радости жизни он терял из-за ранней женитьбы. Для этого нужно переключить его интерес на новых девушек, только и всего, но оказалось, что сын по уши погружен в свою любовь к Оленьке.

Миша

Распорядок дня у них был однообразный — рабочий. Миша и Ольга с утра наспех завтракали и уносились по своим делам — Оленька в художественную школу, изучать перспективу, а Миша в театр на репетицию. Потом небольшой перерыв на обед и очередной спектакль. Оленька не пропускала ни одного Мишиного спектакля. Так что втиснуть новую девушку в Мишино расписание было непросто, но Наталья верила, что ей удастся задуманное.

Каждый день, когда молодые убегали из дому, она выходила на соседний бульвар в сопровождении своих гончих собак и медленно шла по центральной аллее в поисках подходящей собеседницы. И хотя почти все скамейки были заняты, она никак не могла найти ту, которая ей нужна: на одних сидели пожилые люди, на других — некрасивые, а на иных — вообще влюбленные парочки. Но Наталья не унывала, она знала по опыту, что капля камень точит. И вот однажды она увидела на одной из скамеек симпатичную девушку с книгой в руках. Присмотревшись, догадалась, что это томик из недавно вышедшего собрания сочинений Чехова. Чудно, как раз то, что нужно!

Она подсела к девушке и внимательно проследила, как устроились у ее ног собаки. Осторожно покосившись на гончих, девушка поджала ноги и слегка отодвинулась. Наталья решила не тянуть со знакомством, пока девушка не сбежала, а сразу пустить в ход свою козырную карту. Она тронула кончиками пальцев книгу: