Тайна одного портрета - [44]

Он помолчал, глядя на нее.

– Гэбриэл, ты действительно думаешь о ссуде так, как сказала? – спросил он наконец. Ему словно приходилось выдавливать из себя слова.

– Разумеется, нет. Но ты никак не хотел меня выслушать, и мне было так мерзко, что я сказала самое плохое, что только могла придумать, чтобы больнее тебя задеть.

– Тебе это удалось, – мрачно заверил ее он.

Гэбриэл усмехнулась.

– Но именно эта знаменитая ссуда и вынудила меня реставрировать твою картину.

Адам улыбнулся во весь рот, и его взгляд перестал быть напряженным. Он взял ее руки в свои.

– Если ты сядешь ко мне на колени, то у меня самого найдется, о чем поумолять тебя.

– О чем, например?

– О прощении, для начала.

Когда Гэбриэл удобно устроилась у него на коленях, он приподнял ее голову за подбородок и заглянул ей в лицо.

– Но если эта твоя гордость все еще функционировала, то почему ты мне позвонила сегодня?

Гэбриэл поведала ему о поездке к Генриетте Скудамор.

– Когда она рассказала мне о своем любимом, который так и не вернулся из-под Дюнкерка, то взяла с меня обещание добиться, чтобы ты меня выслушал. Пока не заснула, я все время думала, как это сделать. Потом меня что-то разбудило, и я сразу поняла, что надо тебе позвонить.

– Ты испугала меня до смерти, – с чувством сказал он. – Дорогая, жаль, что твой отец, когда продавал теткину мебель, не оставил ничего, на чем было бы удобно сидеть.

– Мы можем вернуться в мою спальню.

– Если я подойду близко к твоей постели, Гэбриэл Бретт, то захочу улечься в нее. И заниматься с тобой любовью, – сказал он охрипшим голосом.

– А иначе зачем, по-твоему, я бы это предложила? – Она соскользнула у него с коленей и призывно протянула ему руку.

Адам вскочил со стула.

– Значит ли это, что ты меня простила?

– Только на этот раз, – насмешливо сказала она. – Второго шанса ты не получишь, так что больше не пытайся.

– Да я и не посмею – ужасно боюсь этой пепельницы. – Он обнял ее, прижал ее голову к своему плечу. – Убил бы этого подонка. Когда я увидел тебя там, под ним, мир стал рушиться вокруг меня. Это потому, что я так сильно люблю тебя, Гэбриэл.

Она ответила ему прямым взглядом голубых глаз.

– Если бы я не была в этом уверена, то о прощении не могло бы быть и речи, Адам Дайзарт. Хотя я и могу понять, почему ты так разозлился.

– Разозлился? Да я с ума сходил от ревности, женщина, – прорычал он, тряся ее за плечи.

– Мисс Скудамор мне так и сказала. И это меня утешило.

– Так ты обрадовалась, что я ревную?

– Конечно, обрадовалась. Я подумала, что раз ты ревнуешь, значит, любишь. Послушай, я устала. Или отправляйся домой, или пошли спать. Выбирай.

– А что тут выбирать? – спросил он и подтолкнул ее к двери. – Эту ночь и все другие ночи в будущем я сплю там, где ты. Здесь или в Стейблз. Я с тебя больше глаз не спущу.

Два месяца спустя, теплым августовским вечером, «Фрайарз-Вуд» кишел множеством Дайзартов, съехавшихся отпраздновать помолвку Адама с Гэбриэл Бретг. Кейт отдыхала дома от своей преподавательской работы, Фенни только что вернулась с каникул, проведенных на французской ферме с дюжиной других студентов, а Джесс и Лоренцо Форли прилетели из Флоренции с Карло и Франческой, которые носились по саду вместе с Ричардом Сэвиджем и его сестрами Хелен и Рейчел, играя с собаками. Пока Джон помогал Лоренцо наполнять бокалы шампанским, Леони и Джесс засыпали Гэбриэл вопросами о том, скоро ли им надо будет начинать думать о приобретении шляпок к свадьбе.

– Кончайте давить на нее, – сказал Адам, обняв Гэбриэл.

Гэбриэл, которая уже не была настроена против брака (ее поразило то, что ее родители, когда вернулись, решили снова быть вместе), улыбнулась ему, наградила его поцелуем и отправилась на помощь Кейт и Фении – разносить блюда со всякими вкусностями.

– Я пришла в восторг, когда мама прислала мне вырезки о последней «спящей красавице» Адама, – сказала Кейт. – Вы удивительно талантливы, если смогли реставрировать подобную вещь.

– Меня учил отец, – сказала Гэбриэл, поражаясь тому, что человек такого блестящего ума, как Кейт Дайзарт, предпочел учительствовать в начальной школе вместо того, чтобы делать научную карьеру. – Это захватывающая работа, но иногда она бывает чревата стрессами.

– Это немного похоже на преподавание, – засмеялась Кейт. – Фенни, будь добра, отнеси тарелку сосисок вон тем бандитам.

– Но тогда они заставят меня играть с ними, – надула губы Фенни, но тут же улыбнулась доброй улыбкой и перекинула через плечо длинную черную косу. – Если я не вернусь через десять минут, высылай спасательную группу.

– Должно быть, вам непривычно находиться в такой толпе, как мы, – сочувственно сказала Кейт.

– Мне очень нравится, – искренне ответила Гэбриэл. – И я благодарна вашим родителям. Их совершенно не шокировало, когда Адам поселил меня в Стейблз.

– Более того, они очень рады. Убежище Адама всегда бьшо зоной недоступности, когда это касалось женщин. Вы первая, для кого он сделал исключение, Гэбриэл.

Потом, когда все собрались за длинным столом в большой столовой, родителей Гэбриэл усадили во главе стола рядом с хозяевами, всех детей поместили на нижнем конце под присмотром Кейт и Фенни, а Гэбриэл оказалась между Лоренцо Форли и Джоном Сэвиджем.