Тайна Оболенского университета - [3]

– Да, Лерочка, возникли неотложные дела. Но ничего, я вернусь, и продолжим работу, а если что, то ты справишься и без меня, – добродушно сказал мужчина, в то время как его глаза взволнованно забегали по комнате.

– Что значит «без вас»? – проследив за его неуловимым взглядом, я заметила большой почти сложенный чемодан.

– Я хотел сказать, если вдруг я задержусь дольше, – ответил профессор и глубоко вздохнул.

– Тогда не буду мешать со сборами.

Было обидно, что меня вот так бросают: без предупреждения в самый разгар работы. Я уже направилась к выходу, но Радзинский удержал меня за руку.

– Лера, мне нужно поговорить с тобой, – начал он и слегка замялся, словно речь пойдет о чем-то крайне деликатном, – ты девушка очень умная, одна из лучших студенток, за тобой большое будущее. Помни о том, что в жизни нужно делать выбор сердцем и не идти против совести.

– Павел Аркадьевич, я не понимаю, о чем вы?! – нахмурилась я.

– Просто напутствия старика, – отмахнулся научрук, и подошел к своему чемодану, откуда достал конверт и протянул его мне, – Лера, возьми. Я хотел занести тебе это в твою комнату, но раз ты сама пришла…

– Что это? – удивилась я, получив конверт.

– Открой, когда будет нужно, – ответил профессор.

– Но как я пойму, когда нужно? – удивилась я.

– Поймешь… Если сочтешь, что тебе что-то не договаривают, – грустно улыбнулся Павел Аркадьевич, взял чемодан и, кивнув мне на прощание, вышел к подъехавшему пару минут назад такси.

Конверт я убрала в сумку и благополучно о нем забыла. После такой выходки научрука не было никакого настроения заниматься дипломом, поэтому я направилась к озеру, где в это время собирались мои однокурсники. Из года в год ничего не менялось. В свободное время мы любили собираться в беседке у воды, обсуждать всякие студенческие глупости, громко смеясь. Как правило, заводилой всегда был Юрка Нилов.

– Лер, ты к нам? – удивилась Арина Миланова, моя самая близкая университетская подруга. – Ты же вроде собиралась заниматься.

– Да, но Павел Аркадьевич куда-то уехал, – пожала плечами я и села рядом с девушкой.

Арина и я дружили с первого курса. Она приехала в Оболенку из Екатеринбурга, я же родилась и выросла в Москве. До шестнадцати лет меня растила мама, пока несчастный случай ее не отобрал. Отца я видела лишь по праздникам. Он оставил семью, когда мне было три, но после маминой смерти забрал меня к себе… В Оболенку. Здесь папа преподавал юриспруденцию и пожелал, чтобы я пошла по его стопам. Правда, я больше тяготела к истории средних веков, нежели к праву. В итоге отец не стал препятствовать моему выбору, и я пошла на медиевистику. Единственным его условием было послушание и прилежная учеба. Для меня это было несложно. Занятия давались легко, да и проводить свободное время за книгами всегда любила. Сейчас я была отцовской гордостью, одной из лучших студенток курса.

В Оболенке были запрещены шумные вечеринки, алкоголь и, уж конечно, наркотики. Студенты находили развлечения в шахматах, карточных играх, интеллектуальных сражениях и прочих занятиях до скрежета зубов прилежной молодежи. Каждый из нас был до приторности правильным, и появись в наших рядах кто-то иной, это стало бы началом конца.

Вдоволь наболтавшись с подругой, я решила оставить однокурсников, чтобы еще раз пробежаться по теме завтрашнего семинара, поэтому стала прощаться с ребятами. Арина попыталась меня удержать, но у нее, как обычно, ничего не вышло, и кинув на прощанье «гребаная заучка», оставила свои попытки.

Я уже подходила к корпусу, как сзади послышались торопливые шаги. Стоило обернуться, как я столкнулась лицом к лицу с улыбающимся Юркой.

– Лер, что делаешь завтра вечером? – неожиданно спросил парень.

– Ммм… не знаю пока, скорее всего, буду сидеть над дипломом.

– Может, сходим прогуляться? – нерешительно предложил он.

– Это свидание? – в лоб спросила я. Конечно, подобные предложения звучали нечасто, но все же я не привыкла пасовать и предпочитала сразу расставить точки над i. Но и Юрка не растерялся. Его губы растянулись в довольной улыбке, и он кивнул.

– Если скажу «да»?

– Я подумаю, – улыбнулась я в ответ и поспешила ретироваться, дабы избежать неловкости.

– До завтра, – крикнул мне вслед парень, уверенный, что я ему не откажу.

Юра был мне приятен, но романтических чувств к нему я не испытывала, хотя и хотелось пойти на свидание. Как и любая девушка, я нуждалась в том, чтобы за мной ухаживали, водили в кино, дарили цветы. Ничего этого у меня не было. Я не была уродиной, но был другой большой изъян – отец. Папу панически боялись все студенты.

Андрей Николаевич Ланской, доктор юриспруденции и по совместительству мой отец, критически относился к каждому парню, кто осмеливался приблизиться к его сокровищу, то есть ко мне. Именно поэтому в свои двадцать у меня практически не было опыта общения с противоположным полом. То, что Юрка решился меня пригласить, стало причиной глупой улыбки, которая не сходила с лица до самого вечера.

Утром следующего дня за мной зашла Арина. Это не был дружеский жест, она всегда так делала, если не была готова к семинару. Возможно, это была чистой воды эксплуатация моих знаний, но я не обижалась, ведь, когда было нужно, и Аринка меня выручала. Мы шли к учебному корпусу, и я просвещала девушку о Фридрихе Барбароссе и Ломбардской лиге, но вдруг она остановилась и ухватила меня за руку.