Тайна Оболенского университета - [182]

Больше всего меня страшило, что Дима будет в зале совсем один. Я знала, что штурм не начнется, пока меня не приведут к Верховному, ФСБ следили через камеру в кулоне за происходящим, но мой возлюбленный, скорее всего, явится раньше. Заламывая руки, меряя шагами помещение, я никак не могла найти себе места. Казалось, прошли долгие часы, прежде чем за мной явился Серов и повел на церемонию.

1 час 33 минуты 16 секунд до выстрелов

Зал был полон людей в плащах и масках, и все они внимательно наблюдали за мной, пока я шла по узкому проходу, минуя массивные каменные глыбы, прямиком к Верховному. Вблизи он выглядел еще более пугающим: непропорционально огромный – настоящий великан, с широкими, как размах орлиных крыльев, плечами в кроваво-красном плаще и золотой маской. Я посмотрела в его глаза, надеясь узнать этого человека, но увидела лишь яркий отблеск многочисленных свечей, украшавших зал. Рядом с Верховным встал глашатай, которым, как я догадалась еще раньше, был наш ректор. Верховный подозвал его и заговорил:

– Сегодня мы собрались, чтобы принять в наше общество нового члена! Валерия Андреевна Ланская, этой ночью ты станешь плотью и кровью Калокогатии!

Зал взревел. Все стали аплодировать, выкрикивать мое имя, свистеть… Они были похожи на диких зверей, загнанных в тесный сарай. Я попятилась назад, боясь, что они ринутся на меня и растерзают.

– Валерия, подними руки! – приказал глашатай, и я напугано подняла руки, словно в меня целились из пистолета. Он кивнул двум людям из обслуги, и те схватили меня за запястья, больно вывернув их вверх ладонями. – Не бойся, это часть обряда…

Я хотела спросить, о чем он говорит, но в этот момент увидела, как мужчины достают из-под плаща кинжалы. Моя слабая попытка вывернуться не увенчалась успехом. Оболенцы одновременно порезали мои ладони. Я зашипела от боли, хотела отдернуть руки, но они не дали. Откуда в них было столько силы? Меня держали нечеловеческой стальной хваткой.

– Твоя кровь должна слиться с нашей! – провозгласил глашатай.

Меня повели к монолитам. Было страшно, и даже мысль, что я нужна Верховному живой, не успокаивала. С моих ладоней прямо на ковер капала кровь, но я мужественно терпела, пока мою правую руку не прижали к камню и, с силой надавив, повели по нему вниз, оставляя кровавый след. Я взвыла от боли… Меня подвели к следующему камню и на этот раз повторили пытку с левой рукой. Мне казалось, что мужчины специально старались делать больнее, и Верховный это понял.

– Не делайте ей больно! – приказал он голосом глашатого. – Валерия, тебе придется терпеть. Мы обработаем раны после церемонии.

Экзекуция продолжалась, пока каждый монолит не был окроплен моей кровью. Потом меня снова подвели к трону Верховного, куда вынесли серебряный таз с желтоватой жидкостью. Я не знала, что они удумали на этот раз: позволят ли омыть раны, решат утопить или заставят выпить… Я хотела думать лишь о том, что скоро все это кончится, что вот-вот ворвется группа захвата, но их все не было.

– Опусти руки в отвар. Это целебный сбор, твои раны скорее смогут зажить.

Я послушно опустила руки в жидкость, надеясь почувствовать хотя бы малейшее облегчение боли, но раны молниеносно вспыхнули, словно это был огонь.

– Валерия, с этого момента ты принадлежишь нашему обществу. Отныне твоя цель – служить нам. Ты…

Глашатай не успел договорить. Массивные главные двери распахнулись, откуда-то сзади послышался звук бьющегося стекла, с восточной стороны раздался громкий хлопок, и одна из тяжелых бархатных гардин рухнула на пол, открывая проем в стене. Отовсюду в зал вбежали люди в черном с балаклавами на лицах и оружием в руках.

– Внимание! Вы окружены! Поднимите руки и не оказывайте сопротивления! – прозвучало в громкоговоритель, но среди оболенцев началась паника. Кто-то из вооруженных людей пустил в потолок автоматную очередь, и только в этот момент все притихли.

– Лера! – рядом со мной очутился один из Калокагатии, но я сразу же узнала в нем Диму. Я бросилась ему на шею, но он, недолго обнимая, меня отстранил.

– Я тебя выведу! – решительно сказал он, и я кивнула, но тут боковым зрением увидела движущееся красное пятно.

– Верховный! – крикнула я.

Дима обернулся к пустому трону. Верховный пятился назад, и казалось, ему некуда бежать, как вдруг он… испарился. Его плащ и маска рухнули на пол, словно до этого висели на воздушном шаре, который только что лопнул.

– Что за?..

Пока ФСБшники выстраивали оболенцев лицом к стене, мы с Димой рванули к месту, где исчез Верховный. Смирнов скинул с себя плащ и маску, чтобы ненароком не нарваться на пулю от своих же людей, и присел на пол, рядом с костюмом Верховного.

– Тут что-то металлическое, – проговорил он, поднимая накидку за плечи.

Это действительно был не простой костюм, а самая настоящая металлическая конструкция, завешанная тканью так, что, кто бы в нее ни встал, у окружающих будет впечатление, что перед ними великан. Но не это было главным. На месте, где стоял Верховный, перед тем как «испариться», была заметно выделяющаяся из пола каменная плита.

– Майор Смирнов! Вы же отстранены от операции?! – перед нами появились двое ФСБшников.