Тайна Оболенского университета - [147]

– Ланская? Чего встала? – удивленно вопросил он, но все слова разом застряли в горле, стоило его увидеть. Дима только вышел из душа. Он стоял босиком с мокрыми волосами в одних спортивных штанах, а по обнаженному торсу скатывались капельки влаги. – Лер, ты язык проглотила?

– Нет. Я… пойду умоюсь…

Я проскользнула мимо Димы в ванную и сразу окатила ледяной водой раскрасневшееся лицо. Почему-то сейчас, зная Димины чувства, я дико смущалась в его присутствии. Ну вот, совсем как первоклашка! Теплый душ только разбередил бабочек в животе, аромат мужского геля для душа пробуждал самые сокровенные мысли и желания. Нужно было успокоиться – выпить крепкого кофе и снова стать мало-мальски серьезной. Наваждение прошло, стоило выйти из ванной и увидеть взволнованного Диму. Он думал только о работе, боялся и переживал за наше расследование.

Через полчаса я сидела, забравшись с ногами на стул, согревая ладони кружкой горячего кофе, и наблюдала за тем, как собирается Смирнов. Он мерил шагами гостиную, суетился, бубнил что-то себе под нос, укладывал в кожаный портфель какие-то бумаги, потом доставал их, проверял и убирал снова. Лариса еще спала, сотрясая стены дома своим храпом, и я радовалась, что осталась наедине с Димой.

– Дурацкий галстук, – пробормотал он, сдергивая с шеи очередную удавку. – Сегодня все валится из рук.

– Я помогу…

Дима не успел ответить, как я подскочила со стула, подняла с пола терракотовый галстук и аккуратно протянула его под накрахмаленным воротничком кремовой рубашки. Стоило оказаться так близко к нему, почувствовать горький запах одеколона, так отлично дополняющий мужественный образ Смирнова, как я поддалась чувствам. Привстав на мысочки, я легко поцеловала его в губы.

– Это… что? – выдохнув мне в губы, вопросил он.

– На удачу, – прошептала я и, закусив губу, понадеялась, что он немедленно захочет продолжения, вместо этого Дима отшагнул.

– Спасибо, – пробубнил он и… смутился?

– Не переживай, мы столько всего выяснили, они обязательно оценят работу и продолжат финансировать расследование! – уверила я, потому что сама не сомневалась в этом.

– Ты знаешь?

– Лариска рассказала.

– Надеюсь, так и будет… Тем более, у меня есть манифест как доказательство, что в Праге мы не прохлаждались, – ухмыльнулся Дима.

– Манифест, который ты мне так и не показал! – обиженно надулась я.

– Обещаю, что как только вернусь, дам тебе его прочитать. А сейчас нет времени.

– Ну вот… опять потом… – скрестив руки под грудью, я отвернулась от Димы, но он, ухватив меня за талию, снова развернул к себе. Стоило ему коснуться меня, как сердце пропустило удар, а живот словно скрутило в канат. Я шумно выдохнула, и Смирнов ухмыльнулся.

– Лер, ну я же не знал, что мама приедет в гости, а при ней как-то не хотелось обсуждать психованных сектантов, – наигранно виновато сказал он.

– Значит, в этом манифесте что-то любопытное? – спросила я, начиная завязывать его галстук, чтобы только занять руки, чтобы только не смотреть в его темные глаза…

– Можно и так сказать…

Я сдалась и посмотрела на него, а Дима опустил взгляд на мои губы. Он громко прочистил горло и отстранился. А мне хотелось застонать от неудовлетворенности, но я лишь улыбнулась, позволяя ему взять портфель и уйти на работу.

Полдня я была как на иголках и сама решила позвонить Диме, но Лариса не разрешила. Она объяснила, что если дело серьезное, то совещание зачастую затягивается до вечера. Но в этом был и плюс. Если бы в финансировании отказали, не стали бы мурыжить несчастного майора Смирнова столько часов. А пока, чтобы отвлечь меня, Лариса приступила к инструктажу по моим дальнейшим действиям.

Мне следовало четко придерживаться легенды, делиться эмоциями от поездки и показывать фотографии. Оказывается, она создала мне самое настоящее алиби на время зимних каникул. У меня появился липовый инстаграм, куда Лариска ежедневно выкладывала фотографии из Чехии: виды города, мои селфи и фото с какими-то неизвестными ребятами на фоне достопримечательностей – шикарный фотомонтаж и, конечно, национальная кухня. У меня уже была сотня подписчиков из числа однокурсников и даже некоторых преподавателей. Теперь ни у кого в Оболенке не могло возникнуть сомнений, что каникулы я провела в компании новых знакомых.

Дима вернулся в обед – счастливый и гордый собой. Он с порога сообщил, что в управлении не просто поддержали нашу инициативу, но и согласились прибавить финансирование.

– Когда полковник Радищев увидел манифест, то был вынужден согласиться на продолжение расследования!

– Он поверил в нашу теорию про тайное общество Оболенки? – спросила я.

– Сказал, что дает мне три месяца, чтобы найти их главаря и повязать всю шайку.

– Здорово!

На радостях, да и не только поэтому, я взяла в ладони Димино лицо и поцеловала в губы. В этот раз мой любимый майор не стал смущаться и, подхватив меня, не отрываясь от моих губ, закружил в воздухе.

– Опа! – радостно воскликнула Лариса. – Это вы тут победу празднуете?

– Хм… Ларис, как смотришь на шампанское? – опуская меня на пол, но не выпуская из объятий, спросил Дима.

– Я только за! Возьмем пару бутылочек и отметим это дело! – потирая руки, ответила Лариса.