Тайна, не скрытая никем - [68]

Недавно приехавший в наши края священник, мистер Макбейн, помог Саймону написать письмо и присовокупил несколько слов от себя, чтобы за него поручиться. Это подтверждает, что мой брат действовал похвальным и разумным образом.

И вот пришел ответ, что есть девушка, которая может подойти, и брат поехал за ней в Торонто. Ее звали Энни, но ее девичью фамилию я забыл. Саймон и Энни сошли с дилижанса в Клинтоне, и потом им пришлось переходить вброд ручьи в Халлете и тащиться по глубокому мягкому снегу. Когда они добрались до места, Энни была совсем измучена. Осмотревшись кругом, она очень удивилась и сказала, что никогда в жизни не видела столько кустов и даже не воображала, что их может быть так много. Она привезла сундук с постельным бельем и кое-какой посудой, и в нашем доме стало чуточку уютнее.

В начале апреля мы с братом пошли рубить лес в дальнем углу нашего надела. Пока Саймон ездил жениться, я расчистил немного земли в другую сторону, в направлении Трисов. Но Саймон хотел расчищать землю вдоль границ нашего участка, а не там, где до этого рубил я. С утра было тепло, и среди кустов еще лежал толстый слой мягкого снега. Мы стали рубить дерево там, где хотел Саймон, и вдруг — я даже не могу сказать отчего — сверху свалился большой сук, которого мы совсем не ожидали. Мы только услышали, как трещат мелкие веточки, подняли головы, чтобы посмотреть наверх, и вдруг этот сук упал на Саймона и убил его на месте.

Мне пришлось тащить его тело к нашей хижине. Он был высокий, хотя и не мясистый, так что мне пришлось тяжело и я очень устал. К этому времени похолодало, и, добравшись до просеки, я увидел, что ветер швыряется снегом, — похоже было, что начинается метель. Наши прежние следы все замело снегом. Саймона тоже всего замело, и снег на нем уже не таял, и его жена, выглянув из двери, очень удивилась — ей показалось, что я тащу бревно.

Я втащил тело в хижину, и Энни обмыла его, и мы посидели некоторое время, не зная, что делать. Священник в это время жил на постоялом дворе, потому что у нас еще не построили ни церкви, ни дома при ней. Постоялый двор был всего в четырех милях от нас, но метель разгулялась не на шутку, так что мы не видели даже деревьев на другом краю просеки. Ветер дул северо-западный, и по всему похоже было, что метель продлится дня два-три. Мы знали, что оставлять тело в доме нельзя, и вынести его наружу тоже не могли — до него добрались бы рыси, так что у нас не было другого выхода, как похоронить его. Земля под снегом не промерзла, так что я вырыл могилу недалеко от хижины, а Энни зашила тело в простыню, и мы положили его в могилу, но не стали долго стоять рядом, а только прочитали «Отче наш» и один псалом из Библии. Я не помню который — помню только, что он был ближе к концу Псалтири и очень короткий.

Это было третьего апреля 1852 года.

То был последний снегопад зимы, и чуть позже приехал священник и прочитал заупокойную службу, а я поставил над могилой столбик с табличкой. Потом, когда нам дали участок на кладбище, мы поставили там могильный камень, но он не лежит под этим камнем, потому что я считаю — глупо таскать мертвые кости с места на место, ведь это всего лишь кости, а душа уже давно предстала перед Предвечным Судией.

Я остался один расчищать подлесок и валить лес и скоро начал работать бок о бок с Трисами, которые относились ко мне с подлинной добротой. Мы работали все вместе то на моем участке, то на их, не различая, где чья земля. Я начал столоваться и даже спать у них дома и познакомился с их дочерью Дженни, которая была одних лет со мной, и мы с ней договорились пожениться, что и выполнили со временем. Мы прожили вместе долгую жизнь и притом нелегкую, но если вдуматься, неплохую и вырастили восьмерых детей. У меня на глазах мои сыновья приняли хозяйствование и над моими землями, и над землями моего тестя, поскольку его сыновья уехали из наших краев на запад и там преуспели.

Жена моего брата не осталась жить в наших местах, но отправилась сама по себе в Уэлли.

Теперь в наших местах проложены посыпанные гравием дороги во все стороны, на север, на юг, на запад и на восток, и меньше чем в полумиле от моей фермы проходит железная дорога. Кустарника вовсе не осталось, если не считать лесных угодий, и я часто вспоминаю деревья, которые рубил в молодости: будь у меня теперь на участке такой строевой лес, я был бы богатым человеком.

Преподобный Уолтер Макбейн, священник Свободной пресвитерианской церкви Северного Гурона, — мистеру Джеймсу Маллену, секретарю мирового суда, Уэлли, объединенные округа Гурон и Брюс

10 сентября 1852 года

Досточтимый сэр!

Пишу, чтобы уведомить Вас о возможном прибытии в ваш город молодой женщины из наших мест по имени Энни Херрон, вдовы и моей прихожанки. Эта молодая женщина оставила свой дом, расположенный здесь, в окрестностях Карстэрса (тауншип[13] Холлоуэй). У меня есть основания полагать, что она отправится пешком в Уэлли. Возможно, она явится в острог и потребует, чтобы ее определили в число заключенных, поэтому я счел своим долгом сообщить Вам, кто она такая, что собой представляет и какова была ее история в продолжение нашего знакомства.