Тайна короля Якова - [61]

— Ш-ш! — приказал Тимон и немного продвинулся вбок, к столу с телом Лайвли. Свободной рукой он ударил огнивом и зажег свечу.

Пламя осветило погреб.

Марбери пригнулся к самому полу: левая рука сжата в кулак, правая стискивает кинжал. Тимон стоял прямо, держа изготовленный к броску нож кончиками пальцев, как художник держит кисть. На холодном столе неподвижно лежал Лайвли.

Больше никого.

42

Стало ясно, что беглец покинул погреб.

— Как он мог обойти нас обоих? — шепнул Марбери.

Каждое его слово рождало в воздухе бледный призрак дыхания. В погребе было мертвенно тихо. На лице Лайвли лежал синеватый отблеск. Огонек свечи словно застыл в воздухе.

Тимон внимательно осмотрел мрачное подземелье и скоро нашел ответ на вопрос Марбери.

— Вот, — указал он.

Марбери всмотрелся. Пыль на полу у ящиков с овощами была недавно потревожена.

— Вот что я слышал, — продолжал Марбери. — Он двигал ящик.

Оба подошли к заставленным полкам и потянули доску на себя. Если знать, где искать, потайные петли было легко обнаружить. В щели, открывшейся за ящиком, виднелся отрезок коридора. Тимон решительно пролез в потайной ход. Темнота его не смущала. Марбери задержался, чтобы захватить свечу от изголовья Лайвли. Шаги Тимона гулко отдавались в каменной пещере. Выставив перед собой свечу, декан двинулся по тоннелю вслед удалявшимся шагам.

Если в погребе было холодно, в тоннеле адский мороз сковывал суставы и обжигал легкие. Тем не менее декан спешил изо всех сил. Свеча в левой руке чадила, в правой дрожал клинок. Наконец он догнал Тимона, который, очевидно, уперся в тупик.

Тот водил рукой по сплошной каменной стене.

— Где-то здесь должен быть рычаг, — бормотал он.

— Как это вы бегаете без света? — подозрительно вопросил Марбери. Его дыхание наполняло узкий тупик белым паром. А вот Тимон как будто вовсе не дышал.

— Я провел много времени в темноте, когда был пленником, — нетерпеливо ответил Тимон. — Но не ослеп, а приобрел необычайно острое зрение. На ярком солнце у меня слезятся глаза, зато я могу видеть глубокой ночью. Проклятая стена!

Его неожиданная вспышка ошеломила Марбери.

— Он все равно ушел, — прошипел Тимон, — но каким образом?

— А не ведет ли этот ход в кухню? — догадался Марбери. — Поварам удобно — можно носить овощи из погреба в любую погоду.

— Когда это строители заботились об удобствах поваров? — покачал головой Тимон. — А я, верно, выжил из ума, если не задумался, с какой стати под Большим залом устроен овощной погреб.

— Постойте. — Марбери потер лоб кончиками пальцев, словно вытягивая забытую мысль из клубка других. — Большой зал — чуть ли не самое старое здание в мире. Он — если я не запамятовал — был когда-то церковью, и даже монастырем. Возможно ли такое?

— Иным из этих зданий четыреста лет, — ответил Тимон, оглядываясь назад в проход, тянувшийся к погребу. — В те времена во многих монастырях устраивали потайные ходы. Похоже, именно по такому ходу и ушел от меня наш человек. Опять.

— Вы уверены, что это убийца?

— Это мог быть кто угодно. — Тимон на мгновение прислонился к стене. — Но кому еще была нужда убегать?

— Ну, положение не хуже, чем было: мы ведь и раньше знали, что убийца затаился где-то рядом.

— Да! — Тимон будто встрепенулся вдруг и устремился назад к погребу. — Энн и Чедертон остались в зале одни. Мы упустили беглеца. Хотелось бы верить, что он не вернется…

— Господи! — вскрикнул Марбери и рывком обогнал Тимона. Тот тоже ускорил шаг, и они вместе взбежали по лестнице в Большой зал.

Энн и Чедертон вместе сидели за столом ученого и что-то читали.

При их появлении Энн резко встала, однако удивление в ее глазах породила иная причина.

— Мария Магдалина написала Евангелие? Я его читаю! — задохнулась девушка.

— Я пришел к некоторым заключениям, с которыми, надеюсь, согласятся все, — перебил ее Чедертон, обращаясь к Марбери и Тимону. — Полагаю, нам следует скрыть как можно больше тайных текстов — и я предлагаю доверить их хранение Энн.

— Нет! — вспыхнул Марбери.

— Послушайте меня, — уверенно поднял ладонь Чедертон. — Эндрюс не скрывает своего отношения к ней, и, думается, другие ученые в той или иной степени разделяют его. Никому из них не придет в голову, что девица разбирается в таких вопросах. Они и не заподозрят, что она скрывает тексты.

— Ваше предложение, — прорычал Марбери, подступая к ученому, — грозит смертельной опасностью моей дочери. Я этого не допущу!

— Я и так в опасности! — В каждом слове Энн звенела сталь. — А для наших ученых я практически невидимка. Считаю, что доктор Чедертон предложил превосходный план.

Было совершенно ясно, что девушку в первую очередь волнует возможность прочесть все эти рукописи.

— Декан, — поспешно вступил Тимон, — я согласен, что тайные писания нужно скрыть. Оставить их у Энн — здравая мысль. В наш век женщина пользуется тем преимуществом, что мужчины зачастую не замечают ее.

— Нет, — упирался Марбери, — если уж их надо спрятать, это сделаю я!

— У вас не будет времени, — покачал головой Тимон. — Вы тоже высказали здравую мысль: посовещаться с Ланселотом Эндрюсом. Он, более чем кто бы то ни было, способен повлиять на короля. Возможно, он уже пришел к тем же выводам, что и мы.