Тайна испанского сундука - [7]

— А Спенсы?

— Они очень славные. Линда Спенс довольно умненькая. Арнольд любил с ней поболтать. И хорошенькая к тому же.

— Вы с ней дружите?

— С ней? Более или менее, не могу сказать, что она очень уж мне нравится. Понимаете… Она злая.

— А ее муж?

— О, Джереми! Он очень симпатичный, обожает музыку и неплохо разбирается в живописи. Мы с ним часто ходим на выставки…

— Хорошо, в остальном я разберусь сам. — Пуаро взял ее руку в свои. Надеюсь, мадам, вы не пожалеете о том, что обратились ко мне за помощью.

— Почему я должна пожалеть об этом? — сказала она, чуть округлив глаза.

— Кто знает? — загадочно промолвил Пуаро.

«А сам-то я знаю?» — подумал он, спускаясь по лестнице. Вечеринка была в полном разгаре, но он благополучно избежал возможных встреч и выскользнул на улицу. «Нет, ничего я не знаю», — подумал он.

Он размышлял о Маргарите Клейтон. Эта детская непосредственность, эта откровенная наивность… Не маска ли это? Ему снова вспомнились женщины средневековья.

По поводу некоторых простодушных кротких красавиц среди историков до сих пор не прекращаются жаркие споры.

Например, по поводу Марии Стюарт, королевы Шотландии. Знала ли она в ту ночь в Кирк О'Филдсе о том, что замышляется заговорщиками? Или она действительно была чиста и невинна, как дитя? Неужели ее приближенные не посвятили ее в свои планы? А возможно, она из тех по-детски наивных женщин, которые говорят себе: «Я ничего не знаю», — и искренне верят в это? Чары Маргариты Клейтон и его не оставили равнодушным. Тем не менее он не был уверен в ее полной непричастности…

Такие женщины способны толкать других на преступные деяния. Они виновны не в том, что совершают преступление, а в том, что вдохновляют на него других.

Нет, обычно не их нежная ручка заносит нож…

Так что же Маргарита Клейтон?.. Нет, здесь пока ничего определенного…

3

Стряпчие майора Рича вряд ли могли чем-либо помочь Эркюлю Пуаро. Да он и не рассчитывал на это.

Однако они деликатно намекнули, что вмешательство миссис Клейтон может лишь повредить их клиенту.

Посещение конторы стряпчих было для Пуаро просто визитом вежливости. Он располагал достаточными связями в Министерстве внутренних дел и Отделе расследования, чтобы получить разрешение на свидание с заключенным.

Инспектор Миллер, которому было поручено вести дело об убийстве Арнольда Клейтона, был, по мнению Пуаро, малоприятным субъектом. Однако на этот раз инспектор Миллер не был непреклонен, а был всего лишь снисходительно-ироничен.

— У меня нет времени возиться с этой старой перечницей, — буркнул он своему помощнику, прежде чем принять сыщика. — Но хочешь не хочешь, а надо быть вежливым.

— Неужели вы как фокусник, мосье Пуаро, сейчас извлечете из шляпы новые улики? — с наигранной веселостью сказал он, когда Пуаро вошел. — Хотя и без них как божий день ясно, что только майор Рич мог убить этого Клейтона.

— Если, разумеется, не принимать во внимание слугу майора.

— О, этого я готов вам уступить! В качестве возможного варианта. Хотя вам трудно будет что-либо доказать.

Да и мотивов нет.

— В этом никогда нельзя быть уверенным. Мотив — вещь весьма тонкая.

— Он ничем не был связан с Клейтоном, у него никаких грешков в прошлом, с головой вроде бы тоже все в порядке… Вам этого недостаточно?

— Я надеюсь предъявить вам доказательства, что Рич не совершал убийства.

— Чтобы угодить даме, да? — Инспектор Миллер ехидно ухмыльнулся. — Она и за вас принялась, не так ли? Вот штучка, скажу я вам. Cherchez la femme,[4] экие существа мстительные. Она бы и сама это проделала, если бы ей представилась возможность.

— Кинжалом? И в сундук? Побойтесь Бога, инспектор!

— Не верите? Я знавал одну такую дамочку. Не моргнув глазом, она отправила на тот свет парочку муженьков, когда они в чем-то ей начали мешать. И всякий раз была «убита горем». Суд присяжных хотел было ее оправдать, но… уж слишком вескими были доказательства.

— Давайте, друг мой, не будем спорить. Я хотел бы полюбопытствовать относительно некоторых деталей. Ведь то, что пишут в газетах, — далеко не всегда соответствует истине.

— Им тоже кушать хочется. Так что же вас интересует?

— Точное время, когда наступила смерть.

— Это сложно, поскольку тело было передано на экспертизу лишь утром следующего дня. Предполагается, что его убили часов за десять — тринадцать до вскрытия. Следовательно, между семью и девятью часами вечера… Рассечена яремная вена. Смерть, видимо, наступила мгновенно.

— А оружие?

— Что-то вроде итальянского стилета, небольшого, но острого как бритва. Никто не видел его в доме раньше, и неизвестно, как он туда попал. Но мы это обязательно узнаем. Необходимо лишь время и терпение.

— А не могло случиться так, что в момент ссоры стилет просто мог оказаться под рукой?

— Нет. Слуга утверждает, что никогда не видел его в доме майора.

— Меня очень интересует телеграмма, — сказал Пуаро. — Та, которой Клейтон был вызван в Шотландию. Вызов действительно был?

— Нет, его никто никуда не вызывал. — Никаких осложнений по поводу продажи земли или чего-то в этом роде не возникало. Сделка состоялась, и все шло обычным чередом.

— Кто же тогда послал телеграмму? Я полагаю, телеграмма все-таки была?