Тайна храма - [19]
С нами осталось всего десять офицеров СС во главе с гауптштурмфюрером Гельмутом Шнайдером, пожилым человеком с болезненным цветом лица. 2 марта мы должны были закончить, но из пятидесяти обещанных грузовиков к нам за это время прибыли только восемнадцать.
Обстановка становилась нервной, непонятно сколько сотрудников будет эвакуировано и будут ли. Офицеры СС стали минировать все помещения нашей лаборатории. Начали ходить разговоры, что нас могут взорвать вместе с оставшимся оборудованием.
5 марта Шнайдер объявил о роспуске персонала: „Мы не знаем, куда вас отправить, и мы не располагаем транспортом для этого. Связь с командованием потеряна, но мы должны выполнить приказ по уничтожению предприятия. Предлагаю вам самостоятельно продвигаться или к вашим родным, или куда пожелаете. На сборы два часа“.
Через два часа мы с Клаусом Ланге покинули базу последними. Большинство наших коллег направились в Мюнхен. В салоны нескольких частных автомобилей сотрудников набилось по 8-10 человек. Чемоданы и сумки прикручивали к крышам автомобилей.
Несколько человек уехали на своих мотоциклах, остальные, как и мы уезжали на велосипедах. Эриха Валленштайна среди убегающих я не видел и о дальнейшей его судьбе ничего не знаю.
Мне и Клаусу было некуда идти, и мы направились в противоположную сторону от Мюнхена, в „горячо любимый“ Ингольштадт. В городе у Клауса была любовница, овдовевшая в 1942 году Урсула Фишер. Уже через час после отъезда с базы мы колесили по полуразоренному городу.
Фрау Фишер приютила нас охотно. Меня разместили в маленькой узкой комнатке под чердаком, а Клаус разделил хозяйскую спальню с вдовой. Мы решили отсидеться и не подвергать свою жизнь опасности. Хаотичное движение беженцев, постоянные бомбежки и начавшийся голод плотно привязали нас к запасливой фрау Фишер.
Ее небольшой домик сиротливо стоял рядом с развалинами еще двух таких же. По ее словам дом чудом уцелел при недавней бомбежке. Передачи немецкого радио скупо говорили о положении дел немецкой армии и без конца призывали отстаивать родную землю всеми возможными способами.
Каждый день мы выходили на улицу и расспрашивали беженцев о том, что происходит в действительности. Отрывистые и противоречивые сведения были неутешительными. Ингольштадт будет занят противником в ближайшее время.
У меня стало неожиданно много свободного времени, и я все чаще предавался размышлениям, почему могучая, технически передовая Германия проиграла войну. На чердаке было много старых газет, и я с упоением изучал их. Они, отчасти, заполняли мои информационные пробелы, возникшие вследствие почти круглосуточной работы на секретном предприятии.
Та легкость, с какой Гитлер завоевал Европу, во многом была обусловлена появившимися в это время союзниками почти во всех европейских странах. Немцы были воодушевлены легкими победами, и авторитет фюрера стал непререкаем.
Крестовый поход против большевизма был встречен овациями. Никто не сомневался в быстрой победе немецкого оружия. Все именно так и начиналось. Сводки с фронта были ликующими, еще немного и падет Москва.
Но каким-то мистическим образом она не пала. Огромная Россия ощетинилась как раненый загнанный зверь и бросилась навстречу. Это было первое крупное поражение немцев. Очень быстро пришло понимание, что это настоящая война. На улицах тихих мирных городов появились военные инвалиды, и все больше похоронок стало приходить в дома немцев.
Я сам видел, как пустеют города, мужское население нескончаемым потоком идет на фронт. На лицах женщин следы безумной тревоги за мужей, отцов и сыновей.
Личной трагедией для меня стало выступление против Германии Соединенных Штатов Америки. Я считал этот шаг неправильным, помня слова своего однокурсника.
Все это происходило на моих глазах, но я находился будто под гипнозом. Оправдываться бессмысленно, особенно тогда, ожидая своей участи в доме фрау Фишер. Поначалу война была где-то далеко, и это внушало непоколебимую уверенность в победе. Но пришел день, когда улицы немецких городов разрезала своим чудовищным звуком противовоздушная сирена.
Каждый день я задаю себе вопрос, возможна ли была победа Германии? Но это неправильный вопрос, и его надо переформулировать: победа над кем или чем?
Второй вопрос: почему США поддержали большевиков? Без их поддержки СССР мог бы и проиграть эту войну!
Итак, с кем или с чем воевала Германия? Мой ответ прост, она воевала не против русских или большевиков. Стране нужны были ресурсы, земные недра этой огромной территории.
Для собственного технического прогресса нам не хватало не только редкоземельных металлов, но и элементарно бензина, то есть нефти. Это большей частью была „экономическая“ война. Но если это так, то планы Гитлера это несомненно мировое господство. Завоевав такие ресурсы трудно остановиться.
Вот я и ответил на оба поставленных вопроса. У США не было другого выхода.
Я пытался делиться своими мыслями с Клаусом, но Ланге лишь отмахивался. Всю свою энергию он тратил на вдову с какой-то присущей ему одержимостью.
Гуляя по улицам, мне часто приходилось говорить с беженцами. Я не задавал этим затравленным людям мучающие меня вопросы, просто пытался помочь, чем мог. Они говорили сами и, к моему удивлению, почти не жаловались.
Аксаков К. С. — русский публицист, поэт, литературный критик, историк и лингвист, глава русских славянофилов и идеолог славянофильства; старший сын Сергея Тимофеевича Аксакова и жены его Ольги Семеновны Заплатиной, дочери суворовского генерала и пленной турчанки Игель-Сюмь. Аксаков отстаивал самобытность русского быта, доказывая что все сферы Российской жизни пострадали от иноземного влияния, и должны от него освободиться. Он заявлял, что для России возможна лишь одна форма правления — православная монархия.
Классическое произведение Корнелиуса Райана, одного из самых лучших военных репортеров прошедшего столетия, рассказывает об операции «Оверлорд» – высадке союзных войск в Нормандии. Эта операция навсегда вошла в историю как день «D». Командующий мощнейшей группировкой на Западном фронте фельдмаршал Роммель потерпел сокрушительное поражение. Враждующие стороны несли огромные потери, и до сих пор трудно назвать точные цифры. Вы увидите события той ночи глазами очевидцев, узнаете, что чувствовали сами участники боев и жители оккупированных территорий.
Авторы этой книги дают возможность увидеть полную картину существования первобытных племен, начиная с эпохи палеолита и заканчивая ранним железным веком. Они знакомят с тем миром, когда на Земле только начинало формироваться человеческое сообщество. Рассказывают о жилищах, орудиях труда и погребениях людей той далекой эпохи. Весь путь, который люди прошли за много тысячелетий, спрессован в увлекательнейшие отчеты археологов, историков, биологов и географов.
Никто в настоящее время не вправе безоговорочно отвергать новые гипотезы и идеи. Часто отказ от каких-либо нетрадиционных открытий оборачивается потерей для науки. Мы знаем, что порой большой вклад в развитие познания вносят люди, не являющиеся специалистами в данной области. Однако для подтверждения различных предположений и гипотез либо отказа от них нужен опыт, эксперимент. Как писал Фрэнсис Бэкон: «Не иного способа а пути к человеческому познанию, кроме эксперимента». До недавнего времени его прежде всего использовали в естественных и технических науках, но теперь эксперимент как научный метод нашёл применение и в проверке гипотез о прошлом человечества.
«Festung» («крепость») — так командование Вермахта называло окруженные Красной Армией города, которые Гитлер приказывал оборонять до последнего солдата. Столица Силезии, город Бреслау был мало похож на крепость, но это не помешало нацистскому руководству провозгласить его в феврале 1945 года «неприступной цитаделью». Восемьдесят дней осажденный гарнизон и бойцы Фольксштурма оказывали отчаянное сопротивление Красной Армии, сковывая действия 13 советских дивизий. Гитлер даже назначил гауляйтера Бреслау Карла Ханке последним рейхсфюрером СС.
Трудности перехода к мирному строительству, сложный комплекс социальных и политических противоречий, которые явились следствием трех лет гражданской войны, усталость трудящихся масс, мелкобуржуазные колебания крестьянства — все это отразилось в событиях кронштадтского мятежа 1921 г. Международная контрреволюция стремилась использовать мятеж для борьбы против Советского государства. Быстрый и решительный разгром мятежников стал возможен благодаря героической энергии партии, самоотверженности и мужеству красных бойцов и командиров.