Тайна гибели Сергея Есенина. «Черный человек» из ОГПУ - [116]

— Вот как скверно вышло.

Но Айседора была не только талантливым человеком, она была умна и дальновидна. Она поняла, что у Есенина случился один из его болезненных приступов, и тут же его простила.

Талант Дункан ценил скульптор Сергей Тимофеевич Конёнков. Он неоднократно приглашал ее с Есениным в свою художественную мастерскую. Сделал один скульптурный портрет с Есенина и два с нее. Один из них она позже увезла с собой в Париж. Знаменитый театральный режиссер и актер Константин Сергеевич Станиславский считал Айседору Дункан гениальной. А она, в свою очередь, восхищалась им и позже писала, что Станиславский живет впроголодь, «ест одну бобовую кашу, но это не мешает ему создавать великолепные образы в искусстве».

2 мая 1922 года Есенин оформил брак с Дункан в загсе Хамовнического совета г. Москвы. Свидетелями были переводчик Шнейдер и Ирма Дункан. Молодожены оба взяли двойную фамилию — Есенины-Дункан. Перед регистрацией Айседора обратилась к Шнейдеру с просьбой исправить в паспорте дату ее рождения на меньшую.

— За границей я получу новый паспорт. А это для Есенина. Мы с ним не чувствуем разницы в годах, а она тут написана, и ему, может быть, это будет неприятно.

Дата была исправлена. Перед отъездом из Москвы она написала завещание в записной книжке Шнейдера: «Это моя последняя воля и мое завещание. В случае моей смерти я оставляю все мое имущество моему мужу Сергею Есенину. В случае нашей одновременной смерти имущество отходит моему брату Августину Дункану. Айседора Есенина-Дункан. Засвидетельствовано: И. И. Шнейдер, Ирма Дункан».

За месяц до отъезда в Европу Айседора получила известие о смерти своей престарелой матери. Она скончалась в Париже 12 апреля 1922 года.

Заграничное турне

И новый мир увидел я.

Ф. И. Тютчев

Через неделю после регистрации брака 10 мая 1922 года молодожены вылетели самолетом из Москвы в Кенигсберг, а оттуда в Берлин. Прибыли 11 мая в 13 часов дня и остановились в дорогом отеле. 13 мая 1922 года Есенин в одном кафе встретился с русскими эмигрантами, прочитал свои стихи. Затем вместе с Дункан исполнил песню «Интернационал». Эмигранты восприняли это неоднозначно: одни аплодировали, а другие потребовали прекратить пение и с угрозами придвинулись к эстраде. Но Есенин был не из робких, он вскочил на стул и допел революционную песню до конца.

Через неделю Есенин и Дункан встретились с пролетарским писателем Алексеем Максимовичем Горьким на квартире писателя-эмигранта Алексея Николаевича Толстого, автора известных произведений «Петр Первый» и «Хождение по мукам». Там же была его жена (с 1918 по 1938), поэтесса Наталья Васильевна Крандиевская-Толстая.

Позже Горький описал свои впечатления о Есенине и Дункан: «Пожилая с некрасивым лицом знаменитая женщина рядом с маленьким, как подросток, рязанским поэтом, являлась олицетворением того, что ему было не нужно». Во время обеда Айседора с восторгом отозвалась о России и провозгласила тост за русскую революцию. Горький воспринял это с неодобрением и в одном из своих писем написал: «Эта дама расхваливала революцию, как удачную премьеру. Это она зря. А глаза у нее хорошие, талантливые глаза». Здесь же в небольшой комнате Айседора продемонстрировала свое танцевальное искусство. А Есенин по просьбе Горького прочитал свои стихи. «Голос его звучал хрипло, крикливо, надрывно, — вспоминал позже Горький. — Он размахивал руками не в ритм стихов. Изумительно прочитал "Пугачева". Монолог Хлопуши взволновал меня до спазма в горле, рыдать хотелось». В заключение Горький попросил Есенина прочитать «Песнь о собаке», у которой отняли семерых щенят и понесли топить в пруд:

По сугробам она бежала,

Поспевая за ним бежать,

И так долго-долго дрожала

Воды незамерзшая гладь.

Есенин подарил Горькому свою поэму «Пугачев» с дарственной надписью: «Дорогому Алексею Максимовичу от любящего Есенина. 17 мая 1922 года».

В свободное от встреч и гастролей время Есенин с Айседорой Дункан и с женой Толстого гулял по берлинским улицам и бульварам. Дункан удивила их одним поступком: увидев маленького сына Толстой, она опустилась перед ним на колени, прямо на тротуаре, и зарыдала. Перепуганный малыш тоже расплакался.

— Сидора, что случилось? — спросил Есенин и бросился ее поднимать.

Не отвечая, она встала и быстро пошла по улице, «волоча подол длинного платья» (воспоминания Крандиевской — Толстой). Есенин и Толстая вскоре узнали причину такого поступка танцовщицы. Оказалось, что ребенок Толстой напомнил ей ее собственного сына Патрика (1910–1913), погибшего 9 лет назад в 1913 году. Это был сын от второго гражданского брака Дункан с королем швейных машин миллионером Пэрисом Зингером. От первого брака с английским художником Крэгом Гордоном (1872–1966) у нее была дочь Дейдре (1906–1913). Дункан несколько лет жила счастливо со вторым мужем в Париже. Он полностью содержал семью (Дункан и ее детей), оплачивал все ее расходы, построил для нее концертный зал. В тот день, когда Зингер устроил в ее честь банкет, в студию неожиданно приехали ее дети. Горничная объяснила, что они поехали прокатиться по городу на машине, и вдруг захотели увидеть свою мать. Была ли это детская интуиция и предчувствие беды или простое совпадение событий, осталось загадкой. Усадив детей в машину и прикрыв их ножки пледом, Айседора вернулась в студию. Она была в хорошем расположении духа, ходила по студии с коробкой конфет и была на высоте своего счастья — у нее был богатый любящий муж, прекрасные дети, она молода, красива и знаменита (воспоминания Дункан). И в это время в студию вбежал ее супруг Пэрис Зингер с криком: «Дети погибли!», упал и потерял сознание. Она бросилась к нему, и это, по ее словам, спасло ее от шока. Вскоре она узнала подробности несчастья. Машина с детьми и горничной ехала по набережной Сены. Навстречу ей неожиданно на большой скорости выскочило такси. Чтобы избежать столкновения, шофер резко свернул к реке, и машина заглохла. Шофер, выйдя из машины, завел ее вручную. Но не успел он сесть за руль, как машина двинулась прямо на него. Он успел отскочить в сторону, а машина с детьми упала в реку. Шофер повел себя неадекватно, вместо того чтобы попытаться спасти детей, он упал на землю и стал биться головой о мостовую. А потом вскочил и побежал на квартиру к сестре Дункан, чтобы сообщить о случившемся. Только через час машину извлекли из воды. Дети были мертвы, но у девочки будто бы были признаки жизни. «Если бы я была рядом, — писала в мемуарах Дункан, — я бы спасла ее силой своей материнской любви».