Тайна египетской гробницы - [4]

Пуаро обернулся к другому собеседнику.

— А что вы скажете на это, доктор?

— Да, знаете ли, — растягивая слова, заговорил доктор, — сам я тоже пока не собираюсь покидать место работ.

На лице Пуаро появилось выражение многозначительной деловитости.

— Тогда, очевидно, нам следует восстановить фактическое положение дел. Когда умер мистер Шнейдер?

— Три дня тому назад.

— Вы уверены, что это был столбняк?

— Совершенно уверен.

— А не могло ли это быть, например, отравление стрихнином?

— Нет, мосье Пуаро, это исключено. Я понимаю, что вы имеете в виду. Но это был явный случай столбняка.

— А разве вы не делали уколов противостолбнячной сыворотки?

— Конечно, делали, — сухо ответил доктор. — Мы испробовали все, что только можно было.

— У вас здесь есть противостолбнячная сыворотка?

— Нет. Нам доставили ее из Каира.

— Наблюдались ли в лагере еще случаи столбняка?

— Нет, ни разу.

— А вы уверены, что смерть мистера Блейбнера была вызвана не столбняком?

— Абсолютно уверен. Он поранил палец, загрязнил рану, и началось заражение крови. Смею заметить, что неспециалисту эти два заболевания кажутся одинаковыми, но они совершенно различны.

— Таким образом, перед нами четыре смертельных случая. И все они несхожи: один от сердечного приступа, один в результате заражения крови, один — самоубийство и еще один — жертва столбняка.

— Совершенно верно, мосье Пуаро.

— Вы не считаете, что есть такое, что могло бы связать все эти четыре случая воедино?

— Я не совсем вас понимаю.

— Я скажу проще. Не совершил ли кто-либо из этих четырех людей какого-нибудь поступка, который мог бы показаться проявлением неуважения к духу фараона Менхер-Ра?

Доктор в изумлении уставился на Пуаро.

— Вы говорите нечто несуразное, мосье Пуаро. Ведь не хотите же вы пошутить над нами, заявляя, что верите всем этим глупым россказням?

— Совершеннейшая чепуха! — сердито поддержал его Уиллард.

Пуаро оставался безмятежно спокойным. Только в его зеленых кошачьих глазах что-то блеснуло.

— Так, значит, вы в это не верите, доктор?

— Нет, сэр, не верю, — с особым ударением заявил доктор. — Я человек науки. И верю только в то, что нам дает наука.

— А разве в Древнем Египте не было науки? — мягко возразил Пуаро.

Он не ждал ответа на свой вопрос, но на какой-то момент доктор Эймс оказался в затруднении.

— Нет, нет, не отвечайте, — успокоил его Пуаро. — Скажите только одно: что думают обо всем этом местные рабочие?

— Мне кажется, — сказал доктор Эймс, — что если уж белые потеряли головы, то что говорить о туземцах. Они близки к состоянию паники, как вы могли бы это назвать. Но причин для этого у них нет.

— Я в этом не вполне уверен, — уклончиво проговорил Пуаро.

Сэр Гай подался вперед.

— Несомненно, — воскликнул он, и в голосе его послышалось недоверие, — несомненно, вы сами, мосье Пуаро, в это не верите! Ведь это же бессмыслица! А если уж вы так думаете, то, видимо, ровным счетом ничего не знаете о Древнем Египте.

Вместо ответа Пуаро вытащил из кармана небольшую книжку, старинный, обтрепанный томик. Когда он передавал его сэру Гаю, я прочел название: «Магия египтян и халдеев». Тут же Пуаро повернулся и вышел из палатки. Доктор пристально посмотрел на меня:

— Так в чем же заключается его излюбленная идея?

Эта фраза, такая обычная в устах самого Пуаро, заставила меня улыбнуться, когда я услышал ее от другого человека.

— Право же, не знаю, — признался я. — У него есть какой-то план. Как мне кажется, он собирается обуздать злых духов.

Я пошел разыскивать Пуаро и увидел, что он разговаривает с худощавым молодым человеком — секретарем экспедиции.

— Нет, — говорил мистер Харпер, — я здесь работаю всего лишь шесть месяцев. Да, я хорошо знал все дела мистера Блейбнера.

— Не могли бы вы рассказать мне что-нибудь о его племяннике?

— Однажды он появился здесь. На вид довольно приличный парень. Я раньше его никогда не видел. Но кое-кто из здешних встречался с ним: доктор Эймс и, кажется, покойный Шнейдер. Старик Блейбнер совсем не обрадовался его приезду. Между ними сразу же произошла крупная ссора. «Ни единого цента! — кричал старик. — Ни единого цента ни теперь, ни после моей смерти! Я оставлю все свои деньги для продолжения работы, которой я посвятил свою жизнь. И сегодня я уже все обговорил с мистером Шнейдером». Дальше разговор шел в том же духе. Молодой Блейбнер тут же уехал в Каир.

— А в то время состояние его здоровья было вполне хорошим?

— Здоровье старика?

— Нет, молодого человека.

— Мне помнится, он говорил, будто у него что-то болит. Но едва ли это было чем-то серьезным, иначе я бы запомнил.

— Еще один вопрос. Мистер Блейбнер оставил завещание?

— Насколько мне известно, нет.

— Вы собираетесь и дальше работать в этой экспедиции, мистер Харпер?

— Нет, сэр, не собираюсь. Уеду в Нью-Йорк, как только управлюсь с делами здесь. Можете смеяться надо мной, если хотите, но я вовсе не желаю оказаться следующей жертвой этого проклятого Менхер-Ра. А он и до меня доберется, если я здесь останусь.

Молодой человек отер со лба пот. Пуаро повернулся и пошел. Через плечо он заметил с непонятной улыбкой:

— Не забудьте, что одну из своих жертв он настиг и в Нью-Йорке.