Тайна архангела-2 - [52]

Каждый новый шаг заставлял вздрагивать ее колени. Она не знала, отчего более пылали ее щеки: от того ли что чувствовала она или оттого, что знала, что узнает сейчас он. Но она шла легко и незаметно для самой себя через прозрачный воздух ласкового ветерка. Он касался ее щек нежным-нежным, едва уловимым ароматом лесных цветов, а затем внезапно, но также органично перерастал в порыв и наконец в настоящий шквал. Но, проносясь ураганом, обдувал ее тело, скользя стороной и не причиняя ни малейшей боли или страха, но витая у ее висков небывалой, потрясающей мощью. Она видела ослепительно сияющее солнце, которое проникало сквозь веки, озаряя кожу, пенящийся водопад, с силой стремящийся с крутых гор. Она слышала, как шумит под ногами вода, разбиваясь о неприступные камни, и чувствовала, что это был он. Полноводная река, дотоле непостижимом глубиной лилась далеко, перекатывая возгласы ангельского пения, и Агнесс узнавала сокровищницы его взгляда и откликающуюся радость в бое близкого сердца. Вброд она переходила эти воды, не боясь замочить ног, осознавая, что он чувствует каждое ее чувство и каждое ее желание, не утаивая, что желание ее сердца — это он сам. Каждый взмах ресниц среди всего, что было кругом, был наполнен до краев… Но она понимала, что еще столького не коснулась.

Насыщенность красок вдыхалась в груди. Все они вдруг стали сгущаться, сливаясь в одно движение волны. Шторм ощутила Агнесс. Раскаты мощи взлетающих соленых брызг, и она, оказавшаяся в этом крошечной капелькой, маленьким листиком, драгоценным и хранимым посреди вздымающейся стихии. Он окутывал ее собой так надежно и крепко, что она не могла страшиться, чувствуя, что погрузилась в океан. Не в силах узреть всего, через прикосновение сгустка познавала она теперь каждую не увиденную еще крупицу, смыкая в единый образ понимания в своей душе.

Нежданно ворвавшееся со стороны, Агнесс ослепило неземное сияние. С губ ее сорвался крик. И лишь руки ведущего смогли удержать ее на месте, окруженную зажегшейся вспышкой невещественного света. Архангельская искра, в тысячу крат острее, чем повергала ее в ужас прежде, огромным шаром вспыхнула, заполняя собой все, занимая всю душу и весь мир, в котором она была. Агнесс забылась, отрываясь от опоры и уносясь в нескончаемую даль света. И то, что она испытала, вдруг заставило остановиться время и передать то, что она узрела, одним словом. Любовь. И эта любовь обволакивала ее неоткрытые теперь глаза, была вокруг нее, была в ней, была ей, была им. Понимая, что она совсем крошечная и хрупкая лилия, Агнесс растворилась в этом чувстве, вознаграждая собой, своей красотой, своей загадкой того, который был рядом…

Плавно и постепенно ушло все, что было скрыто от глаз. Агнесс почувствовала, как тело наливается осязанием, возвращаясь в ангельское бытие. Ее лицо явственно ощутило прикосновение плеча.

Михаил поймал ее движение в своих объятиях. Веки Агнесс приоткрылись, воспринимая сошедшие на сад сумерки. Она не подняла головы, более не шевелясь, незаметно вдыхая райский воздух. Ее руки сдвинулись, крепче обхватывая его плечи. Архангел молчал, ожидая, когда она сама сможет обратиться к нему, опасаясь потревожить замершую тишину и лишь вдыхая запах ее волос.

Она освободила ладони скоро. Проведя пальцами с плеч на грудь, пытаясь приласкать сквозь одежду сердце. Агнесс сдвинулась назад, более не прячась, но все еще не глядя в глаза, касаясь сомкнутого воротника его боевой формы.

— Ну что?.. — наконец произнес Михаил.

— Все это… В тебе, — ответила Агнесс. — Я и не могла представить… Вернее, я пыталась… Но так и не смогла… И ты несешь все это в себе?..

— Я с этим родился. Это мой дар, мое служение, — проговорил он. — И я счастлив и благодарен за это.

— Это было так удивительно… И так страшно… И я… Увидеть это… такой подарок… Благодарю тебя за это… — молвила она. — Благодарю… Это потрясающе… Это целая жизнь… Другая жизнь, которая открылась мне… Господи, я не знаю, что говорить… Не знаю, как теперь смотреть в твои глаза…

— Надеюсь, что это не помешает нам остаться близкими друзьями, — проронил Михаил. Агнесс улыбнулась, обымая его пальцы, длинные и ровные в кости красивого запястья. Ее лицо впервые осмелилось подняться вверх. — Ты не жалеешь о том, что согласилась?

— Как я могу… — зрачки Михаила отразили верность родного блеска глаз, без которого он уже не мог представить свою жизнь. — Я счастлива, что ты сделал меня ближе. И я хочу остаться рядом, пусть даже я никогда не смогу подступить к твоей тайне.

— Как знать. Бог всемогущ, — промолвил Михаил.

— Теперь ты знаешь обо мне все, — губы Агнесс трогательно улыбнулись. — Видишь: я такова, каковой предстала тебе. Закончилась моя загадка.

— Разве это может быть так? — покачал головой Михаил. — Ты только что говорила, что не знаешь, как смотреть мне в глаза. А я не знаю, как не смотреть в твои. Я обескуражен, как никогда не был. Я не знаю, что мне теперь делать.

— Почему?

— Потому что я даже предположить не мог, что это. Как это все происходит внутри тебя, как ты чувствуешь, чем ты живешь. Почему твои прикосновения заставляют сердце распускаться как цветок и биться чаще и сильнее… И говорить тебе, что ты красива, даже не видя твоего лица.