Тайна американского пистолета. Дом на полпути - [14]

— Леди и джентльмены! — прокричал он, и его слова разнеслись так далеко, что их могли отчетливо слышать на самом верху. — Раз-реши-те мне при-ветс-тво-вать вас на Боль-шом Откр-рытии Родео Дикого Билла Гран-та!

Взрыв аплодисментов.

— Сам-м-мом больш-шом пред-став-лении лучших ков-в-боев в мир-р-е!

Громкие выкрики.

— От залитых сол-нцем до-лин Теха-са до хол-л-мистых простор-р-ов Вайо-м-минга, от Больш-ш-ого Штата Ар-ри-зона до гор Монтаны эти отваж-ные парни собрались в Нью-Йорке, чтобы доставить вам истинное удовольствие!

Дикий топот ног.

— Чтобы, рискуя жизнью, состязаться в метании лассо, скачках и самой мет-кой в мире стр-рельбе — одним слоном, при-нять участие в ста-ром добром р-родео! И сегодня вечером, леди и джентльмены, я имею честь и счастье представить Великому Городу Нью-Йорку поистине потр-р-яса-ющее зр-р-елище!

Он триумфально замолчал, и эхо, прокатившись под сводами арены, утонуло во взрыве одобрительных криков. Дикий Билл поднял могучую руку.

— Друзья, сейчас вы увидите не кар-ртонного ковбоя.

Смех.

— Друзья, я знаю, что вы сгораете от нетер-рпения лицезреть его, а посему я не стану отнимать у вас больше время. Л-леди и джентльм-мены, я с огромным удов-вольстви-ем представляю вам знам-менитейшего ков-вбоя в мир-р-ре, человека, возродившего мир-р стар-рого добр-рого Запада на сереб-р-ряном экр-ране! Величайшего амер-р-иканского киноактер-ра… единственного и неподр-ражаемого старину Бака Хорна! Давайте поприветствуем его!

Восторженные крики зрителей едва не сорвали крышу стадиона. И само собой, громче всех кричал Джуна, вливаясь в оглушительный шквал выкриков, рева, грома аплодисментов, топота и визга.

Эллери усмехнулся и посмотрел на Кит Хорн. Она сидела, напряженно подавшись вперед; взгляд ее встревоженных серо-голубых глаз был прикован к западным воротам арены.

Человек в униформе, маленький и хлипкий с такого расстояния, возился с воротами; наконец они распахнулись, и в ослепительном свете ламп на арену галопом вылетел всадник на великолепном коне с тугими, лоснящимися боками и гордо поднятой головой.

— Бак!

— Бак Хорн!

— Покажи класс, ковбой!

Хорн наклонился вперед и проехал по арене с небрежным изяществом бывалого букаро. В отгороженной канатом секции ложи взорвался оркестр. Вокруг стоял невообразимый шум. Джуна неистово хлопал в ладоши. Кит с улыбкой откинулась назад.

Эллери наклонился вперед и коснулся ее колена. Она повернулась, вздрогнув.

— Какое прекрасное под ним животное! — прокричал Эллери.

Запрокинув голову, Кит громко рассмеялась:

— Еще бы, мистер Квин! Этот конь стоит пять тысяч долларов!

— Пф! Конь?

— Да, конь. Это Роухайд,[6] мой любимец!

Эллери выпрямился, слегка улыбаясь. Всадник снял свою роскошную черную шляпу, поклонился направо и налево и, сжав колени, послал лошадь вперед, пока она не совершила почти полный круг по арене и не достигла ближайшего западного поворота, остановившись немного правее под гостевой ложей Марса. Хорн восседал гордо, словно древний бог; яркий свет ламп играл на кожаных и металлических частях его роскошных ковбойских регалий, серебром отражаясь на седых волосах, выбивающихся из-под шляпы. Лошадь приняла горделивую позу, картинно выставив переднюю ногу.

Кит вскочила. Эта элегантная красавица, набрав полную грудь воздуха, вдруг открыла напомаженный красный ротик и издала такой оглушительный крик, что короткие волосы на затылке Эллери встали дыбом, и он вскочил со своего места. Инспектор вцепился в подлокотники кресла. А Джуна затопал ногами. Затем Кит, улыбаясь, спокойно опустилась на место. Оглушенный криками всадник повернул голову, как если бы кого-то искал.

— Старая кляча! — злобно выкрикнул кто-то за спиной Эллери.

Эллери поспешно наклонился к Кит:

— Выкрик варвара!

Ее улыбка исчезла. Девушка согласно кивнула, но ее смуглый подбородок стал жестким, а спина выпрямилась, как у солдата.

Эллери, как бы невзначай, обернулся. Большой Томми Блэк сидел словно ни в чем не бывало, уперев в колени локти. Он что-то шептал Маре Гей. Позади них Джулиан Хантер молча курил сигару. Тони Марс, словно загипнотизированный, не сводил глаз с арены.

Дикий Билл неистово старался перекричать всплеск шума и рева. Оркестр громко проиграл несколько раз: «Та-ра». Дирижер отчаянно махал дирижерской палочкой. Затем Хорн сам поднял вверх руку, требуя тишины. И она наступила, звуки постепенно смолкли, словно шум разбушевавшегося моря, торопливо покинувшего палубу корабля.

— Ле-ди и джен-тль-мены! — проревел Дикий Билл. — Я и Бак, мы хотим поблагодарить вас за этот теп-л-лый пр-р-ием! И первым номером нашей программы будут гр-рандиозные скачки по арене, когда сор-р-ок всадников будут преследовать Бака в сумасшедшей погоне! Точно так же, как раньше его преследовали в кино! И это только начало, после чего Бак возьмется за дело всерьез и покажет свое непр-ревзойденное мастерство в вер-рховой езде и меткой стр-рельбе!

Бак Хорн решительно надвинул шляпу на лоб. Дикий Билл выхватил револьвер из кобуры, направил его вверх и в очередной раз спустил курок. По его сигналу восточные ворота снова распахнулись, и огромное облако всадников, мужчин и женщин, на выносливых лошадях Запада с гиком вылетели на трек, размахивая шляпами. Впереди всех летели Керли Грант (его курчавые волосы блестели в свете ламп) и Однорукий Вуди, на котором мгновенно сконцентрировались взгляды всех зрителей, поскольку ловкость, с какой он управлял одной рукой пятнистым скакуном, была поистине потрясающей. Загорелая и улюлюкающая кавалькада обогнула дальний, северный, участок трека и помчалась к западному концу арены.