В глубинном смысле всякая молитва Иисусова — сердечная. Говорят: «чувствую сердцем». Сердцем можно многое чувствовать, но самое важное — им можно чувствовать Бога. Это и есть то главное, что нужно успеть в жизни. Почувствовать Бога и всем сердцем, разумом и волей прилепиться к Нему. Молитва — духовное сердечное чувство к Богу.
С физической же точки зрения, сердце подобно механизму, который может сделать только определённое число ударов, а потом остановиться. Сколько? Неизвестно.
И спешит сердце, если прислушаться, — стучит, бьётся, колотится, говоря: «Помни о Боге. Помни о Боге. Помни о Боге...», — готово всегда молиться (только бы сам человек захотел): «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного».
02:10
Год, как я на Святой Горе.
Ночь.
Неодинокое одиночество. Одинокое неодиночество.
Спокойное состояние... — какие слова глубокие и многослойные, как морская толща воды, пронизанная солнечными лучами.
С наступлением темноты я вижу только один земной огонь — это далёкий маяк, избавляющий корабли от гибели и ведущий их ко спасению. Других мирских многоцветных, но бесполезных огней с моей террасы не видно. И слава Богу. Внутри кельи тоже только один живой огонёк от лампады в святом углу. А в сердце может сиять огонь непрестанной молитвы Иисусовой.
Свой дневник я веду в православном ежедневнике. На каждой странице тетради здесь приведено святоотеческое высказывание. Сегодня оно очень точно совпадает с темой неизменного света морского маяка: «Кротость есть неизменное устроение ума, которое и в чести, и в бесчестии пребывает одинаковым» (Преподобный Иоанн Лествичник).
И что много писать? Здесь некому читать. Зато можно и нужно молиться. Это здесь слышат...
Ставлю неописуемый крестик первого года вечности: +
18:35
Проводил солнце.
Год назад я прибыл на Афон незадолго до заката.
Сколь многое даровали мне Господь и Афонская Игумения за прошедший год! Как отблагодарить? Невозможно.
Очень многое хотелось бы сказать, но... Всё это уже сказано на страницах дневника.
Год — это круг. Первый год на Святой Горе, как первый в жизни круг чёток, незабываем.
Я не раз думал, как я по-особенному завершу свой дневник. Но все варианты отпали. Он должен закончиться просто.
Вот допишу сейчас эти строки и поставлю точку.
Допишу про то, что наступают серо-алые сумерки, где-то посвистывает птица, кот Абрикос сидит под дверью, надеясь, что я пойду вечерять и покормлю его (так оно, думаю, и случится).
А потом буду топить печь, от уголька воскурю ладан перед иконами, зажгу восковую свечу и поправлю лампаду. Возьму в руки истёртые за год чётки.
Мой новый день второго года на Святой Горе начнётся ранней молитвой воскресного богослужения нашей пустынной братии...
Итак, закончился первый год вечности. И дневник на этом заканчивается. Но не кончается откровение афонской пустыни. Оно продолжается.
Верите? Приходите, послушаем.
Послесловие. Несколько лет спустя.
В понедельник Страстной седмицы, в день памяти преподобной Марии Египетской, 14 апреля 2014 года не случилось ничего выдающегося с точки зрения мира сего.
Для меня же произошло одно из главных событий жизни — постриг в монашество. Было это на Святой Горе Афон. Имя мне нарекли в честь Архангела молитвы Салафиила.
Помолитесь обо мне, грешном, пожалуйста...
Конец
Книга моего духовного сына монаха Салафиила (Филипьева) «Тайна Афонской пустыни» — такая тёплая любовь к пустыне. Апология пустыни и молитвы Иисусовой. Это мне близко. Я сам сильно люблю пустыню, и потому эта книга мне нравится. Бог благословит!
Иеросхимонах Рафаил (Берестов) Святая Гора Афон. 2015 год
