Тайна Афонской пустыни. Дневник пустынножителя - [71]

Вкушал с братией фасоль с октоподами (осьминогами) и арбуз. Вкусно. Но так хочется поменьше есть в этом странствии.

Богородица ведёт и приводит туда, куда Ей угодно. Это первый общежительный скит (по размеру, как монастырь), который я посетил с момента моего ухода в афонское отшелие.

Слава Тебе, Господи. Пресвятая Богородица, помогай нам!

19:41

Вернулся в леса Виглы.

На обратном пути из пещеры преподобного Афанасия Афонского к своему лесному покоищу вновь посетил гостеприимный Продром. Попросил разрешения сделать фото иконы, находящейся в трапезной «Ангел вручает монашеский устав преподобному Пахомию».

Преподобный Пахомий одет, как мирянин бедняк, скромно, а святой Ангел облачен в монашескую схиму, подобную русской, и держит в руках устав из десяти пунктов.

Вышел из скита с добрым чувством, что никогда не назову общежительное монастырское монашество «табунным», как называл его один пустынножитель... Незабвенное, дорогое, родное общежительное монашество. И невозвратное для меня, грешного. Всё хорошо в своё время. В одну реку не войти дважды.

В монастырях можно встретить вдохновляющие примеры, особенно на Афоне. Отойдя недалеко от монастырских ворот, увидел идущего мне навстречу с палочкой согбенного седого старца — монаха. Только я подумал, что надо подойти благословиться, как он, завидев меня, устремился в кусты и спрятался, наблюдая оттуда, когда я пройду. Видимо, не желал прерывать общением минуты молитвенной прогулки. Пример безмолвия.

6 сентября

Темнеет. В лесу темнеет раньше. Сижу у палатки в лесах Криа Нера (Холодные ключи). Сделал переход и остановился здесь на ночлег.

Вокруг — сосны, ели, каштаны, осины, клёны и даже рябина!

Так похоже на Россию,

только всё же не Россия.

Вся земля — Божия. А Афон — ещё и Богородичная.

Слышу, фыркают олени, ломают ветки кабаны. Ниже — излучина ущелья, по которой несколько лет назад сошла лавина. Там мощный ручей. А ещё там бурелом, оставшийся после лавины, весь поросший ежевикой. Я издалека услышал шум ручья и устремился через бурелом. Пока пробирался, провалился между скошенных лавиной деревьев. Под этими навалами массивных стволов образовались удобные естественные схроны, где при необходимости можно устроить балаган и укрыться.

По дороге с Виглы на Криа Нера заходил в келлию святого Петра Афонского, к монаху Исааку. Удивительное место: чувствуется дух преподобного Петра Афонского, великого аскета, отца монашествующих на Афоне, показавшего пример пустынножительствующим. В тех местах он подвизался, там находится его пещера.

Выяснилось, что келлия с именем святого Петра Афонского только одна на Святой Горе. Нынешний маленький келейный храм возведён в 1909 году. Прежний храм и келья были разрушены землетрясением. А вход в пещеру заложили, так как те, кто пытались подвизаться в пещере преподобного, подвергались сильнейшим искушениям, некоторых находили мёртвыми...

В храме намоленные иконы. С радостью узнал икону преподобного Петра Афонского. Фотография этой иконы находится в моей келье. Оказывается, мой предшественник, монах Афанасий — грек какое-то время был послушником в келье преподобного Петра, потому-то особенно почитал сего святого и его икону.

Вообще говоря, отцами келлии сделан очень исихастский подбор икон. Кроме Петра Афонского — святой Иоанн Предтеча, святой Онуфрий Великий, святитель Григорий Палама. Святые смотрят в душу, спрашивая, творит ли она умную молитву Иисусову.

Поговорив с отцом Исааком, узнал, что это он проходил мимо моей палатки на Вигле. Он видел палатку, но не знал, что это я, и подходить не стал. Вот такой тесный пустыннический мир, что даже в диком лесу пустынники не могут разминуться.

Всё, больше писать не могу, совсем темно. А на сердце после ещё одного дня афонской пустыни — светло и радостно.

+ + +

Из святогорских разговоров:

~ «Душевная радость занимает место духовной радости и не даёт даже приблизиться к последней. А если кто стяжал духовную радость в пустыне, но, разменявшись, устремился к душевной радости в виде светской музыки, литературы, кино, то постепенно теряет духовную радость. Духовный восторг изгоняется и подменяется душевным восторгом.

Все, пусть и непрелестные, но чувственные явления при молитве: теплота, утешение, умиротворение, всё равно ещё остаются душевными. На них нельзя останавливаться. Умное делание ведёт выше, к духовному исихазму. Ибо Бог выше и больше не только скорбей и горестей, но и радостей, и утешений.

Бесстрастие — в непрестанном и благодарном пребывании с Богом.

Причём мы в любом случае обращены к Богу: но или с покаянием, кротостью и славословием, или с ропотом, претензиями и недовольством».

~ «Монахиня Тихона на Кавказе рассказывала про некоего кавзказского пустынника, что, когда он вынужденно путешествовал в поезде, то по радио звучали задорные народные песни, а ему было мучительно трудно сосредоточиться на молитве Иисусовой. Тогда пустынник на каждый такт песни стал с усердием произносить: «Христос распялся на Кресте», — и быстро пришёл в себя.

Вообще делателями Иисусовой молитвы замечено, что её труднее всего держать (в миру), когда играет музыка и поют. Потому-то, чем больше мирских песен, неважно, плохих или хороших, тем меньше молитвы. И соответственно, чем меньше в мире молитвы, тем больше песен».