Тайна аббата Соньера - [59]

— Теперь мое задание выполнено, но твое ожидает тебя, тебя, который, за неимением мудрости, обладает силой. Любящий власть, ты будешь обладать в этом мире княжеской властью. Ты всегда хотел богатства, оно ждет тебя в Ренне. По правде сказать, ты должен быть полностью удовлетворен, ты, чьи нечестивые мольбы будут осуществлены посредством исполнения всех твоих пороков и удовлетворения твоих амбиций. Для этого ты отречешься от Христа и станешь рабом Асмодея. Таким образом свершится то, что было начертано, и ты сможешь заменить меня и искупить свои ошибки в мире странствующих душ.

— Кто ты?

— Человек, не видящий больше света.

— Откуда ты?

— Из нижнего мира.

Беранже с жадностью задает вопросы, ему приятно получить несколько ободряющих слов. В этот момент крайнего напряжения, когда будущее проникает в него и перед ним открываются наслаждения новой жизни, он не может согласиться со своим приговором.

— Я не отрекусь от Христа!

— Ты уже отрекся от Евангелия.

— Я верю во всемогущего Бога.

— И ты будешь поклоняться Сатане.

— Это не так!

— У тебя будет вечность, чтобы кричать об этом.

Новый приговор обрушивается на него, и, подобно глубокой и неизлечимой боли, убивает удовольствие, которое Соньер начал предвкушать, и он разом чувствует себя оторванным от своего будущего.

Гайта пронзает его своим взглядом.

— Что произошло? — спрашивает он у него.

— У меня были галлюцинации, — отвечает Беранже, пытаясь покинуть стол.

— Главным образом постарайтесь не разрушить ту связь, которая соединяет нас с другим миром, продолжайте сидеть! — предлагает Папус.

Несмотря на сумерки, окутавшие лица, — свет исчез, — Беранже улавливает на долю секунды испуганный и умоляющий взгляд Ильи. Он весь корчится на своем месте и создает впечатление, что борется с огромной кипящей энергией, приковывающей его к этому месту. Наконец он успокаивается, почувствовав, как Эмма мягко надавила своими пальцами на его кисть.

— Вы не были жертвой галлюцинации, — говорит Гайта. — Дух был здесь, каждый из нас получил послание. Что вы видели? Что вы слышали?

— Этого я не могу вам сказать!

— Вы неправы, вы должны нам помочь. Материализовался ли он? Факты, свидетельствующие о материализации, крайне редки в спиритизме, лучшие среди нас никогда не могли полностью описать такой феномен.

— Теперь они смогут сделать это частично, — бросает Илья.

Все смотрят на него, потом следуют за его рукой, протянутой в глубь комнаты. На песке начертано: «Недалеко от источника круга находится одна из дверей».

— Клянусь Самаэлом! — восклицает Мазере. — Что все это означает?

— У меня нет ни малейшей идеи по этому поводу, — шепчет Гайта. — Что вы об этом думаете, Анкосс?

— Источник, круг и двери, три символа, объединенных вместе, могут иметь тысячу значений. Во время всего действия мне показалось, что я лечу над поднятыми камнями — отсюда возможно слово «круг». В мире кельтов у круга есть функция и магическое значение. Он символизирует магический непреодолимый предел; всякий, кто его пересекает, должен принять одиночный бой… Дух указывает на какое-то место одному из нас, место, связанное с дверью. Что за тайна скрывается за ней, я об этом ничего не знаю.

Беранже охвачен быстрым, но в то же время пугающим чувством удушья: он знает, где находится источник круга. Слова снова возвращаются к нему — те, что касаются его будущего и его приговора. Он не хочет верить в это. Ему дали наркотики. Воспользовались бессознательным состоянием, чтобы обмануть его и написать на песке эти слова. Но кто бы мог знать Разес до такой степени? Только Илья, который к нему часто наведывается, мог слышать разговоры об источнике. Невозможно, чтобы друг предал его и использовал подобные методы. Какова же правда? Внезапно он чувствует, как его слегка задевает ледяное дыхание. Его охватывает страх, ужасный страх, такой отвратительный, что он не осмеливается больше ни дышать, ни говорить.

— Я думаю, что месье Соньер устал, — говорит Эмма.

— Нет, ничего страшного, — отвечает Беранже. — Ваш сеанс меня глубоко взволновал. Я священник, не забывайте этого.

— Я не забываю об этом, — говорит она ему совсем тихо. — Моя душа нуждается в вашей заботе.

Они оба сохраняют какое-то время молчание, пока Беранже размышляет над абсолютным отсутствием уважения, о котором свидетельствует данный призыв, произнесенный с кокетством. Назойливые хлопоты начинают вновь беспокоить его. И, кроме всего прочего, ему приходит мысль о том, что он всего лишь жалкий аббат. Он видит себя в Разесе, сидящим на большом камне, благословляющим крупный рогатый скот, который к нему приводят покрытые пылью погонщики. Он видит себя среди сопливой и грязной детворы, преследуемой роем мух. Он рассказывает им о настоящем блаженстве, о знаке Йонаса, о демоническом жителе департамента Жэр, о первом упоминании о Страстях Христовых и многие другие истории из Евангелий, которые они путают с легендами Прованса. Он видит себя в темных спальнях собирающим грехи, о которых ему сообщают вперемежку со стонами умирающие, он благословляет их изуродованные головы, лежащие на белом снегу простыней, благословляет мрачную вереницу родных, гроб, землю, цветы, вазы, собак, обнюхивающих могилы, суп с капустой, которым его угощают после церемонии… Горестные видения, где вырисовывается черным цветом его одеяние, белым цветом его епитрахиль, красным цветом его риза. Где же золото во всей этой прозрачности? Где же золото, которое позволило бы ему окунуться в жизнь с неистовым желанием, золото, которое он положил бы у ног всех на свете Кармен?.. У ног Эммы. Лишенный всего того, на что эта женщина может рассчитывать, он чувствует себя потерянным, полагающимся на волю случая в своих чаяниях человеком, близким к земле, привыкшим к утешительным ласкам Мари.