Таймыр - край мой северный - [17]
После Тареи Пясина делает поворот на запад почти под прямым углом. Поворот этот весьма необычен, и на старых картах его нет. Теперь, после наших съемок, Пясина будет выглядеть на карте совершенно по-иному. Причина такого изгиба реки лежит в истории ее развития. В те времена, когда у Бырранга и далее к югу располагалось море, Пясина впадала в него где-то в районе Тареи или Янгоды. Потом море начало постепенно отступать, горы Бырранга оказались барьером для реки и вынудили ее течь на запад, пока понижение рельефа не позволило Пясине вновь; повернуть на север. На всем этом 150-километровом колене от Тареи до Пуры река течет в сравнительно узкой долине шириной менее километра. Горы отдельными отрогами подходят к реке, образуя скалистые мысы и обрывы. Левый же берег чаще песчанистый и низкий.
От устья Пуры Пясина вновь круто поворачивает на север, к морю. Здесь между горами Бырранга и проложила себе путь река. Коренные породы кое-где по берегам выступают из-под рыхлых отложений в виде округлых, сглаженных льдом выступов. Несомненно, что они сложены из темных изверженных пород и базальтов, таких же, как в Норильске.
На отмелях левого берега в песке попадаются довольно крупные обломки каменного угля из какого-то, видимо недалеко лежащего, месторождения. Искать его у нас нет времени. Позднее, в конце 30-х годов, такое месторождение было обнаружено на впадающей в Пясину речке, названной Угольной. Этот уголь пользовали суда, ходившие в то время по реке до устья. Плывем дальше, придерживаясь левого берега, полагая, что, скорее всего именно тут проходит фарватер. Глубины везде достаточные, пять-шесть метров и больше, но кое-где у воды и воде есть каменистые выступы, остатки сглаженных льдом скал. Они будут представлять некоторую опасность для судоходства. В одном месте, где коренные породы подходят непосредственно к реке, сужая русло, делаем остановку для осмотра. Справа каменный уступ тянется вдоль берега более чем на километр. Осмотр показал, что здесь есть не только темные базальтовые породы — траппы, как в Норильске, но и светлые гранитные. Это позволяет предположить, что в горах Бырранга присутствуют разнообразные полезные ископаемые.
На левом, более отмелом берегу в полутора километрах видна сопка странного кирпично-красного цвета. Она оказалась сложенной из гранита. При выветривании его отдельные минералы приобрели характерный кирпично-красный цвет, благодаря которому сопка бросается в глаза издали. Мы ее так и назвали — Красная сопка. Мелкие возвышенности, разбросанные по равнине среди рыхлых песчано-глинистых отложений, носят явные следы интенсивной ледниковой обработки. Они округлы, без углов и выступов, с пологой стороной, обращенной на восток, откуда двигался ледник. На многих видны глубокие борозды — шрамы от камней и глыб, вмерзших в днище ледникового потока.
Такие скалы — "бараньи лбы" — мы встречали в Норильске, по берегам горных озер Лама, Кета и других. Значит, оледенение когда-то охватывало весь Таймыр, спускаясь далеко на юг, как и в Европейской России, где ледники двигались из Скандинавии.
Во время обследования обнажений мне пришлось столкнуться с явлением, которое тогда показалось странным и непонятным. Осматривая породы вдоль берега, я прошел мимо скалы в виде столба, поднимающегося метра на три. Вдруг с него слетел гусь-казарка и сел неподалеку на воду. Я заинтересовался, влез на столб и нашел на его вершине гусиное гнездо, а в нем скорлупки яиц и несколько только что вылупившихся гусят. Я решил помочь гусыне отнести их в воду. Снял шапку, положил в нее гусят, взял шапку в зубы и спустился вниз. У воды выпустил гусят и пошел дальше. Через несколько шагов оглянулся и, к величайшему изумлению, увидел, что гусята бегут за мной. Подбежали и уселись прямо у ног. Опять положил гусят в шапку, вошел в воду, выпустил и ушел. Гусак и гусыня в тревоге плавают невдалеке, а утята — опять ко мне. Пришлось снова взять их, зайти в воду подальше, насколько позволяли сапоги, и бегом обратно. Спрятался за скалу, вижу: гуси подплыли к гусятам и повели их куда-то.
В дальнейшем, во время работ на Пясине, мне неоднократно приходилось видеть прирученных диких гусей. Рыбаки находят гнезда, забирают оттуда только что вылупившихся гусят и приносят их к себе. Гусята никуда не уходят и живут в палатках, как домашние. Было странно видеть, как взрослые гуси выходили из палатки, спускались к воде, плавали, летали и, сделав нескольку кругов, снова спокойно шли в палатку. Больше того: однажды увидел, как стайка действительно диких молодых гусей, увидев на берегу своих одомашненных сородичей, намеревалась к ним подсесть, но те, испугавшись, убежали в палатку.
Много позднее в Ленинградской области на рыбалке я нечаянно спугнул с гнезда дикую утку. В гнезде были только что вылупившиеся утята. Жена взяла их на руки, подержала и положила обратно в гнездо. Отошли в сторону к воде и стали удить. Смотрим — утята тут же вертятся, ничуть нас не боятся. Мы даже их червями накормили. Кончили рыбачить, сели в лодку, поехали, а утята за нами плывут. Что делать? Положил я их в берет, водворил обратно в гнездо и бегом в лодку. Не тут-то было — утята снова за нами. Пришлось взять с собой, иначе пропадут, вороны и чайки заклюют. Привезли утят на охотбазу и там оставили, подсадив к одомашненным кряковым.
В издании рассказывается об экспедиции Джона Франклина, отплывшего из Англии 19 мая 1845 года на кораблях "Эребус" и "Террор", целью которой было открытие и исследование Северо-западного морского пути. В течение более чем десяти лет о судьбе её участников не было никакой информации, несмотря на предпринимавшиеся поиски. В 1851–1852 гг. для поисков Джона Франклина была снаряжена экспедиция, которую возглавил Уильям Кеннеди. Кеннеди открыл Беллов пролив, через который направился на запад, к Земле Принца Уэльского, и проплыл вокруг этой земли до мыса Уокер.
В 1930–1932 годах Н. Н. Урванцев руководил научной частью экспедиции Всесоюзного арктического института на Северной Земле, где осуществил вместе с Г. Ушаковым первое географическое и геологическое обследование островов. За экспедицию на Северную Землю Урванцев был награждён орденом Ленина.
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Заговоры против императоров, тиранов, правителей государств — это одна из самых драматических и кровавых страниц мировой истории. Итальянский писатель Антонио Грациози сделал уникальную попытку собрать воедино самые известные и поражающие своей жестокостью и вероломностью заговоры. Кто прав, а кто виноват в этих смертоносных поединках, на чьей стороне суд истории: жертвы или убийцы? Вот вопросы, на которые пытается дать ответ автор. Книга, словно богатое ожерелье, щедро усыпана массой исторических фактов, наблюдений, событий. Нет сомнений, что она доставит огромное удовольствие всем любителям истории, невероятных приключений и просто острых ощущений.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эту книгу можно назвать книгой века и в прямом смысле слова: она охватывает почти весь двадцатый век. Эта книга, написанная на документальной основе, впервые открывает для русскоязычных читателей неизвестные им страницы ушедшего двадцатого столетия, развенчивает мифы и легенды, казавшиеся незыблемыми и неоспоримыми еще со школьной скамьи. Эта книга свела под одной обложкой Запад и Восток, евреев и антисемитов, палачей и жертв, идеалистов, провокаторов и авантюристов. Эту книгу не читаешь, а проглатываешь, не замечая времени и все глубже погружаясь в невероятную жизнь ее героев. И наконец, эта книга показывает, насколько справедлив афоризм «Ищите женщину!».
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.