Таун Даун - [51]

Пораженно слушаю. Интересуюсь, неужто это наш Малыш Даун проникся мусульманской пропагандой, отказался от родителей? Что за черносотенные штучки, откуда эти гитлеровские высказывания… Он что, Бухенвальд тут решил организовать? А ну-ка, рассказывай! Мы уже улеглись на травку, верный Сэм принес одеяло. Мы прижались спиной к планете Земля, и та несет нас. Вот лучшая карусель! И вертится недостаточно быстро, чтобы у нас закружилась голова. О Земля! Как я люблю этот кораблик… Странную люльку гигантского космического обзорного сто тысяч других прилагательных колеса. Я влюблен в воздух, я пью его, как олени в канадских парках – воду. Та отдает на вкус серебром, и я кладу себе под язык монетку на случай встречи с Хароном. Или с Луной. Она обожает серебро, потому что разбрасывала его когда-то со своего платья на Землю. О Луна. О Земля. Да у меня встал! Малыш Даун, смеясь, утверждает, что я все в мире… чего уж, сам мир!.. воспринимаю как объект сексуального вожделения. А если я не хочу поиметь членом, то имею глазами, слухом, всеми органами восприятия, короче… Я жру и пью этот мир, я пользую его. Ненасытный Владимир, хапуга. Ну на то он и Владимир, владыка мира, примирительно говорит Сэм, забывший уже свое настоящее имя. Столько их у него было! Кстати, о Сэме. Он делится со мной и Малышом Дауном кое-чем… Не могли бы мы помочь ему в одном небольшом дельце… Исключительно совет! А что случилось? Ну…

* * *

…после того, как я упросил Сэма не убивать бродяжек, тот выполнил обещание. Уже само это выдавало в нем иммигранта, человека свежего, непривычного еще к канадским условиям. Какой смысл держать слово? Я ведь и проверить не мог! Зачем отказывать себе в удовольствии… наслаждении? Просто потому, что у кого-то… я говорю о себе!.. – есть какие-то предрассудки, стереотипы. Тем более я уже от них отказался. Убийство – вовсе не плохо, ничего особенного в этом нет. Мне даже понравилось! Куда лучше убить того, кто действует тебе на нервы, чем терпеть. Но когда я просил Сэма не убивать шлюшек, то еще этого не знал. А сейчас поздно! Видите ли, Сэм оказался человеком чести. Перестал охотиться в метро. Не выходил на Сэнт-Катрин в дождь… Местной полиции этого только и надо. Они сразу свернули программу поисков загадочного маньяка. Наверное, остепенился! Шеф полиции города даже дал по этому поводу пресс-конференцию. Через средства массовой информации поблагодарил анонимного преступника и посоветовал обратиться за психологической помощью к какому-нибудь специалисту. Преступник ведь тоже жертва! После этого главный легавый города вернулся к любимой теме. Финансирование! А поскольку проклятое правительство в Оттаве сокращает расходы на полицию, то мы отказываемся патрулировать улицы в ночное время. Крутитесь как можете! И еще, мы бы хотели изменить отношение провинциальных властей к выплате денег на обед с 14.00 до 16.00 при условии, если полицейский встал в 6.40, но если уже в 7.55, то мы готовы допустить сокращение финансирования…

Настоящие попрошайки эти полицейские Монреаля! Вся их служба и состоит в том, чтобы выпрашивать еще и еще денег. Думаю, это их Сэму нужно ловить и трахать. Но Сэм сошел со скользкой дорожки маньяка и стал нормальным человеком, который пытается бороться со своими комплексами… фобиями. Как? Ищет единомышленников! Сэм дал объявление в Интернете. Французский он знал еще не очень хорошо, поэтому пользовался гугл-переводчиком. Получилось что-то вроде: «Моя искать твоя трахать наслаждать любить боль чуть чуть насилий в задницу да а если у кого лоб на глаз вылез то вовсе не обязательно натянуть на срака можно и потихонечку. Моя большая красивая черная кожа блестеть как конец если встать и опять же здоровенный. Мой твой искать твой мой писать мой твой звонить». Разместил на сайте знакомств. Ну и, ясное дело, отозвался мужик! Сэм-то этого не понимал, но кому еще отозваться, если он перепутал род и искал «он» и «твой». Бедный Сэм! Да и я не счастливый! Нам, русским, непросто здесь жить. Французы специально (видимо, мстили за поражение Наполеона… за голод в Москве… Березину и отступление…) сделали все рода прямо противоположными нашим. Стол у них «она», «книга» – «он», и так во всем. Голова кружится! Господи, да что там стол! Член у них тоже она! Bite! Понятное дело, путаешься… Вот и Сэм спутался. Девушка – как ему казалось – написала ему и пригласила в гости. Сказала, их будет трое. Звали девицу Мангота. Опять же – с «а» на конце. А Сэм за полгода работы в дружном коллективе русскоязычных грузчиков уже пообвыкся с некоторыми правилами… синтаксисом… русского млять на ха языка. Если на конце «а», значит, род женский. МанготА. Она. Сэм купил флакончик духов, вылил на свои черные подмышки, потому что – и тут молдаване правы – негры ужасно потеют. Прикинул новый костюм. Побрился! Почистил зубы, взял парочку презервативов… Приехал в дюплекс, в Ласале. Там, где вся срань иммигрантская селится, скидывается по сотке, потому что – 500 долларов за квартиру… Уже это – первый настораживающий знак. Когда двери открыли, оказалось, что с той стороны Сэма ждал мужик. Молодой и смазливый, но все-таки. Но Сэм, памятуя о том, что их будет трое, все же вошел. И в мужика вошел, раз уж все равно пришел. Поимел того быстренько и отправился на кухню, пить кофе. Юноша же в это время решил прикорнуть. Сэм сидит на кухне, смотрит по телевизору хоккей – конечно, а как же! хоккей и дебильные юмористические сериалы! больше на канадском телевидении ничего не показывают… – в это время раздается звонок. Юноша спит крепко. Выпил три мартини и парочку таблеток снотворного. Сэм открывает. На пороге… снова мужик. Да что вы меня, за педераста, что ли, держите, думает Сэм с негодованием. Но… гость в дом – бог в дом! Так что Сэм пускает второго молодого человека и трахает его, пока хозяин спит. Устал уже! Тем более что гость – китаец. А китайцы в Монреале нагловатые. Смотрят с прищуром, будто знают про тебя что-то, чего ты не знаешь. Азиаты! И этот не исключение. К тому же китаец, пока Сэм его трахает, глаза свои прикрывает все сильнее, и они у него косят все больше. Мы сейчас так понимаем, это он от удовольствия. Но тогда Сэм, находясь в полевых, так сказать, условиях, не оценил обстановку… Не сумел. И ему показалось, что китаец смотрит на него – трахались-то они перед зеркалом – все высокомернее и высокомернее. Будто сказать что-то хочет. Желтая раса покорит мир! Так что Сэм, трахая китайца, завелся еще больше и, увы, не в смысле секса. Закончив, вернулся на кухню. В холодильнике – шаром покати, как у педиков и принято. Они же постоянно заказывают жратву на дом. Потому что деньги есть! Это мы, иммигранты, в кулинарном отделе супермаркетов картошку да старую, жаренную в машинном масле курицу покупаем… Омерзительная жрачка! Зато дешево! Но у этих педиков, к которым случайно (мы с Малышом Дауном переглядываемся и фыркаем, но Сэм не обижается… он знает, что мы его любим) Сэм зашел, еды нет совсем никакой. Сэм понимает, что очень хочет жрать. Настроение падает еще больше. Опять же, с китайцем презерватив порвался. Кто знает, какой гадостью этот парень мог его, Сэма, заразить. В Монреаль слетаются болячки со всего света. Тут даже насморком болеют насмерть. Да чего далеко ходить! Недавно на него, Сэма, в автобусе кто-то чихнул, так он три недели встать не мог. Врач, правда, говорит, что это все из-за ВИЧ, но помилуйте. Вся Африка с ВИЧ живет, вся его деревня – ВИЧ-положительные, вся область… вся страна, континент! – и ничего, живут! Вообще, все это сказки, думает он, Сэм. Ну про ВИЧ и тому подобное. Все это придумали белые, чтобы морочить голову африканцам. Нет никакого ВИЧ, и болт нужно вставлять безо всякого презерватива. Он же из каучука! Вдумайтесь – ка-у-чу-ка! Это же Химия! Белые обманом заставляют нас натягивать на шланг химию, чтобы совать ее в нежное тело женщины. Африканской труженицы! Ну порой и в китайского прохиндея, которому по ошибке засадишь… Тот, кстати, пошел спать в обнимку с хозяином. Тоже выпил снотворное. Перед тем как заснуть, объяснил Сэму, что они оба работают в компании, занятой разработкой программного обеспечения. Целый день пялишься в компьютер! Поэтому вечером не можешь заснуть. Приходится пить снотворное. Утром встаешь разбитый, приходится подбадриваться энергетиками… другими таблеточками… Вот такой круговорот! Как он, Ли Жчу Бынь, завидует Сэму… его работе на свежем воздухе… простому, ясному взгляду на мир… И вооххрррррррр… Уснул! Сэм с отвращением посмотрел на парочку и вновь отправился на кухню. Денег на обратный билет у него нет, а карточку на метро он никогда не покупал. Старался ездить «зайцем». Раз такое дело, придется ждать утра. Сэм допивает весь кофе, всю банку на 900 граммов растворимого кофе выпил. Он не то чтобы любит кофе. Просто это инстинкт грузчика такой. Тебе не дадут на чай… ничего не оставят… Поэтому ты должен сожрать, выпить, украсть и трахнуть все что можно. Грузчик – это ландскнехт, и весь мир для него – Германия времен 30-летней войны. Разорить, трахнуть и сжечь! Если бы на кухне оказалось 900 граммов яда, Сэм бы выпил весь яд. Будь там куча дерьма, он бы съел дерьмо. Но там оказался только кофе. После этого Сэм ложится на диван в другой комнате и лежит. Спать не может. Кофе же! Час, другой… Время так медленно тянется перед рассветом. Сэм ждет, когда можно будет поехать с нами – со мной и Малышом Дауном – за город. Отдохнуть на даче, пока долбоебы из какого-то там Фронта Спасения Квебека спасут свои задницы от ожирения, совершая тренировочный марш-бросок. Вдруг раздается шум. Сначала показалось, будто бы показалось… Или, кажется… Да нет, показалось! Сэм закрывает глаза и вдруг слышит шум отчетливо. Причем это неприятный шум: такой, когда ты понимаешь, что человек, который шумит, старается не шуметь. Сэма от страха чуть не стошнило. Вот тебе и цивилизованная страна! Добро пожаловать в Африку, сынок! Но пока Сэм обо всем этом думал, у него не дрогнул на лице ни один мускул. Он все так же ровно сопит. Сказался большой опыт жизни в условиях гражданской войны. Сердце стучит ровно. Тук-тук. Нос сопит спокойно. Пссс-с-с-с-сппп… Но мышцы напряжены… готовы к броску. И когда дверь почти бесшумно приоткрывается и от нее к Сэму бросается кто-то, Сэм мигом скатывается с дивана в ноги к нападающему, хватает его за колени и валит на пол. Сэм ставит вслепую агрессору подножку, вырывается, включает свет, разворачивается, бьет вертушку, применяет прием мельница… нежная слива стряхивает с ветвей снег… кот трогает лапой воду…