Тау - [10]

Народ Пратки пал ниц.

— Говорите, господин кот, — улыбнулась королева.

— Мой хозяин честнейший человек и никогда не врет, — Эток сверкнул глазами на архиепископа.

Архиепископ упал на плиты паперти и начал неистово молиться.

— Оставьте молитву, святой отец, — кот сел с ним рядом, — вам же известно, что коты никогда не врут.

— Они никогда не говорят, — дико косясь, ответил священник.

— А если бы говорили, то не лгали. Я тому пример!

Архиепископ встал, чинно снял тиару, передал ее в руки королеве и изрек:

— Это не укладывается в картину моего мира, мадам, — и, вопя, убежал.

Королева была растеряна и не знала, что ей делать с тиарой.

— Ваше величество, нам нужен новый архиепископ, — задумчиво проговорил президент, косясь на кота.

— Нет, господин президент! — вскричал премьер-министр.

— Господин кот, — начал президент, — вы не могли бы возглавить нашу паству, им нужен пастырь.

— Возглавь! Возглавь! — завопила Пратка.

— Как скажете, — почесал за ухом кот и подошел к королеве.

Она присела на корточки и надела на кота тиару, в которой тот мгновенно пропал. Президент поднял кота в тиаре над собой. Пратка завопила от радости. В честь назначения Этока Архиепископом Пратки был назначен королевский бал, и народные гуляния с недельными каникулами.

Глава 10. Бал

Напомаженные, завитые, но какие-то прибитые Гай, Михас и Тамареск сидели в комнате для гостей королевского дворца.

— Нехорошо вышло, — наконец сказал Тамареск.

— Ни черта себе "нехорошо"! — Гай вскочил со своего места, — Это же надо! Кот архиепископ! И ЭТО та скотина, которая обгадила твои образцы! Ты не мог что-то по проще придумать?

— Не мог! Меня понесло.

— Понесло его, видите ли! Понесло, значит, с толчка слезать не должен, а тут ты просто заврался! И Кот хорош! Ну Эток, ну двуличная сволочь!!!

— Зато, Гай, твое произведение божественно, это все признали, — отозвался Михас.

— Да черт с ним с произведением, я стоял и чуть в штаны не наделал от страха, что сейчас с небес спустится сам Тифаб, а лучше с папенькой, чтобы набить физиономии, а потом испепелить двух богохульников! Нет, это конец света, Кот — архиепископ! Чем у нас люди думают?!

— Еще спроси, куда мир катится, и напиши потом дипломную работу на тему: "Кто виноват?" — мрачно отозвался Тамареск.

— Тама, на твоем месте, я молчал бы, итак наговорил уже! Как мы поедем путешествовать, без кота, без вещей…

— Я придумал как!

— НЕТ, — возопил Гай, — только не надо говорить королеве, что тебе снова явилась Ясве и призвала отправиться в путь с архиепископом за какой-нибудь чушью!

— Не за чушью, а новый архиепископ укажет места, где надо строить новые храмы во славу Богов.

Михас смеялся в голос.

— Ты болен, мой друг, ты серьезно болен… точнее сейчас заболеешь, — Гай приготовил руку для удара.

— Стой, Гай, — отсмеялся Михас, — Тама прав, нам дадут караван, с деньгами со всеми удобствами, это же шикарное путешествие получается.

Кабручек сел на свое место.

— Тама, а что у тебя с королевой? — хитро глядя, спросил Михас.

— К чему ты это?

— Она очень странно на тебя смотрит.

— Не знаю.

— Знаешь, — поднажал Гай.

— Не важно это.

— Важно, — плотоядно улыбнулся силлиерих.

Тамареск молчал.

— Ну, скажи, было у тебя с ней? Ну, было? — допытывались друзья.

— Ну, было, — неохотно отозвался Тамареск.

— Охохо, — восхищался Гай, — королева в любовницах, кот в архиепископах. Мммда, Тама, я в восхищении! И это наш угрюмый мохнатый друг, слышишь, Михас? В кого у него такая самооценка?!

— Мало того, я вижу, как его лицо залил румянец, и глаза томно заволокло, — вторил здоровяк.

Веселье прервал церемониймейстер:

— Вас ждут, сиятельные господа!

Зал блистал, от знати было тесно. Архиепископ сидел на подушечке в ногах у королевы. Новенькая тиара блестела ничуть не меньше довольной кошачьей морды.

Студенты поклонились королеве, отдали честь президенту, преклонили колено перед премьер-министром.

— Она не сводит с тебя глаз, — шепнул Гай Тамареску.

— Пойдем-ка, выйдем, поговорим, друг, — шепнул в ответ Тамареск.

— Знаю я твое "Пойдем, поговорим!" Опять, дяденька бить будете…

Гай ушел охмурять каких-то дамочек, Михас ошивался неподалеку, о чем-то секретничая с какой-то баронессой. Тамареск решил поговорить со своим котом. Улучив момент, он подал Этоку знак. Кот подошел к нему, уселся на подоконник рядом с хозяином.

— Заварили мы с тобой кашку, братец, — сказал Тамареск.

— А мне нравится! Кормят тут хорошо! Сама королева меня гладит, — кот мурлыкнул.

— Ты не хочешь больше путешествовать с нами? Мы не отказываемся от идеи, которую, кстати, подал ты!

— Хозяин, у меня паства, я занимаю выгодное положение в обществе.

— Я понимаю, тебя гладит сама королева!

— Я сцежу тебе в баночку того волшебного вещества, что понадобится тебе в дороге, и конечно же поговорю с властьимущими, они вас всем обеспечат.

— Спасибо, Эток, особенно за баночку.

— Мне не сложно.

— Я понимаю.

Они помолчали.

— Она спрашивала о тебе.

— Кто она?

— Не придуривайся, хозяин, ты сам знаешь кто.

— У нас все равно ничего бы не вышло. Что ты ей сказал?

— То же, что и ты ей в свое время, мол, ваше величество, вы слишком хороши для меня и власть, и любовь слишком тяжкое бремя для женщины.