Хозяин торгового судна был убежден, что, судя по всему, то был один из островов группы Зеленого Мыса, расположенный у западного берега Африки около 16 или 17 градусов северной широты.
Далее в своем письме сыну испанец подробнейшим образом описал и сам остров, и место, где они зарыли клад, и даже вложил в конверт карту с указанием точного места, где спрятано сокровище.
Вот это испанское золото и задумал отыскать мой дорогой отец — о чем сообщил мне лишь тогда, когда „Арроу“ была уже на полпути к цели!
Когда мне открылась истинная цель нашей экспедиции, я приуныла, потому что хорошо знала, каким непрактичным мечтателем всегда оставался мой милый папа. А узнав, что он отдал за карту и письмо чуть ли не все наши деньги, да к тому же занял целых десять тысяч долларов у Роберта Канлера, дав ему вексель на эту сумму, я ушла к себе в каюту, дорогая Элоиза, и, не буду скрывать, проплакала до утра.
Мистер Канлер не потребовал никакого обеспечения, и я знала, что грозит мне в том случае, если папа не сможет заплатить по векселю. О, как я ненавижу этого коварного и жестокого бизнесмена!
Но какой смысл плакать и жаловаться, если сделанного все равно не исправишь?
Я постаралась не впадать в отчаяние, хотя ни мистер Филандер, ни мистер Клейтон, который присоединился к нам в Лондоне, нимало не верили в существование испанского клада.
Представь же себе наше удивление и ликование, когда мы легко обнаружили нужный остров и в самом деле нашли там клад!! В большом, обитом железом дубовом сундуке, завернутом в несколько слоев промасленной парусины, было полным-полно золотых старинных монет! Ящик оказался таким тяжелым, что четыре матроса еле сумели его поднять.
Я и теперь не могу удержаться от слез, моя дорогая подружка, когда вспоминаю, как радовались мы при виде этого сокровища и каким кошмаром вскоре обернулось наше ликование!
Этот злосчастный клад, уже послуживший причиной гибели стольких людей, и нам не принес ничего, кроме горя. Искушение завладеть богатством слишком сильно подействовало на невежественных, грубых матросов, из которых состоял экипаж „Арроу“, и через три дня после того, как судно покинуло бухту острова, моряки взбунтовались точно так же, как когда-то испанцы, и тоже перебили всех офицеров.
Я просто не в силах описать этот кошмар, и молю бога об одном: чтобы тебе, Элоиза, никогда не пришлось пережить ничего подобного!
Мятежники собирались убить и нас, но их главарь, дюжий громила по имени Кинг, воспротивился новому преступлению. Тогда они решили высадить нас в каком-нибудь пустынном месте и доставили на африканское побережье, где я сейчас и нахожусь. Кажется, это самое безлюдное, страшное и дикое место на всем континенте! Конечно, я не одна, со мной мой бедный папа, его преданный секретарь мистер Филандер, моя служанка Эсмеральда и мистер Клейтон… И все-таки очень трудно не падать духом в такой ситуации, в какой мы все оказались.
Сегодня бунтовщики отплыли, бросив нас на произвол судьбы и даже не оставив нам оружия и патронов. Мистер Клейтон говорит, что негодяев ждет та же учесть, что и бунтовщиков испанского галеона, потому что Кинг, единственный человек, умевший управлять кораблем, пал от руки своего товарища сразу же после высадки.
Как бы мне хотелось, Элоиза, познакомить тебя с мистером Клейтоном. Он — милейший человек и, если я не ошибаюсь, очень сильно влюбился в твою несчастную подругу.
Уильям Клейтон — единственный сын лорда Грейстока, наследник его титула и поместья. Но могу признаться, это меня как раз не волнует. Ты знаешь, как я отношусь к американкам, выходящим замуж за иностранных аристократов и кичящихся потом своим глупым титулом. Уж лучше бы Клейтон был свободнорожденным американцем!
Правда, бедняга не виноват в своем происхождении. И, надо признаться, в том ужасном положении, в котором мы казались, он ведет себя ничуть не хуже любого из пионеров, осваивавших Дикий Запад. А это самый лестный отзыв, какой я могу дать о мужчине.
Теперь перехожу к самому интересному. С тех пор, как мы очутились на этом берегу, мы испытали множество приключений, о которых ты не прочтешь ни в одном из наших с тобой любимых романов.
В первый же день папа и мистер Филандер ухитрились заблудиться в джунглях, и за ними охотился настоящий лев.
Мистер Клейтон пошел на поиски и тоже едва не стал жертвой диких зверей, а Эсмеральда и я… У меня и сейчас начинают дрожать руки при одном воспоминании о том, что мы пережили! Пожалуй, ты не поверишь, если я в подробностях опишу, как в хижину, где мы прятались, пыталась ворваться львица. О, это была просто „ужасть“, как сказала моя Эсмеральда.
А теперь приготовься выслушать самое удивительное. Здесь, в джунглях, где полным-полно кровожадных зверей, живет какое-то изумительное существо, явно посланное нам во спасение. Папа, мистер Филандер и мистер Клейтон видели этого человека и говорят, что он — белый, очень молодой юноша, обладающий силой дикого слона, подвижностью обезьяны и храбростью льва.
Он не говорит по-английски и таинственно исчезает после совершения очередного доблестного поступка; так он бесследно исчез после того, как спас меня от разъяренной львицы, убив ее (Клейтон сам это видел!) голыми руками…
