Таро для всех и для никого. Арканология новой эпохи - [80]
Следует обратить внимание на то, что ни в одной из древних космологий зло не обладало полной автономией. Даже в самой дуалистической модели мира, зороастрийской, чудовищный Ариман появляется из сомнения Ахура Мазды. Трагедия раскола начинается с сомнения Бога в самом себе: «Существую ли Я? Прекрасно ли то, что Я создаю? Если Я есть всё, есть ли что-то, кроме Меня?» Первичное совершенство нарушается не внешним вторжением, а внутренним сомнением. В этом свете даже поздняя христианская идея «восстания Люцифера» является лишь поэтической проекцией этого сомнения Бога в самом себе. Ведь даже согласно многим религиозным текстам ангелы – лишь посланники, то есть выразители воли Всевышнего, в отличие от человека не обладающие душой. Следовательно, восстание ангела – это зримое выражение внутреннего конфликта в структуре Божества.
Итак, Дьявол является лишь символическим выражением раскола. Может показаться странным, что карта раскола следует после карты интеграции, но на самом деле речь идет о переходе на новый виток спирали. Конфликты, которые преодолевает сознание в четырнадцатом аркане, связаны прежде всего с проблематикой отдельного, индивидуального «я», проблемой Эго и Тени, Эго и Анимы. Уладив эти расколы, сознание сталкивается с главным расколом, имеющим метафизические корни, – расколом Бога в себе самом. Дьявол как бы бросает вызов сознанию: способен ли человек выдержать созерцание этого раскола внутри самого Божества и способен ли он излечить эту рану?
В Таро Уэйта раскол представлен тем, что первичный андрогин разделен на «мужедемона» и «женодемона», хвосты которых (заместители половых органов) охвачены огнем, то есть страстью.
Таким образом, основное значение этой карты, страсть, является компенсаторным по отношению к основной идее. Страсть здесь скорее отчаянное стремление восстановить статус-кво; она возникает как результат разделения, разрыва, утраты способности к символизации и излишне конкретного восприятия реальности.
Лоб уэйтовского Дьявола венчает перевернутая пентаграмма, которая считается символом демонического порабощения духа материей. Однако истина в том, что каждый символ имеет несколько аспектов, и та же самая перевернутая пентаграмма у ранних христиан служила символом одухотворения материи, благовещения. Так, на монетах первого христианского императора Константина изображалась именно перевернутая пентаграмма, а Андрей Рублев рисовал Христа на ее фоне. Перевернутые пентаграммы встречаются на средневековых христианских храмах. Впрочем, не стоит впадать в другую крайность, утверждая исключительно благое значение этого символа. Даже Алистер Кроули, называвший перевернутую пентаграмму «пентаграммой благодати», использует ее изображения в теневом значении на изображениях Пятерки Чаш и Пятерки Мечей.
Дьявол в Таро Уэйта
Эти факты с легкостью игнорируются современными оккультистами, которые в большинстве своем не способны понять и принять бинарную природу любого символа. Потребность в определенности и однозначности, как и склонность «выскабливать» пугающие изображения Дьявола и Смерти с икон, – симптомы неисправимой инфантильности и незрелости.
Алистер Кроули предлагает свое изображение аркана Дьявол, в котором доминирует гигантский фаллос с тестикулами, содержащими зародыши новой жизни.
Кроули писал, что «Дьявол – это всего лишь средневековая маска Пана», олицетворявшего мужскую репродуктивную силу. Однако так ли прост и благ Пан сам по себе, как это может видеть недалекий почитатель пасторальных идиллий эпохи Просвещения? Слова «всего лишь маска Пана» могут пониматься как «на самом деле он безобиден, как Пан с пастушками». Однако для древних греков Пан был отнюдь не безобидным божком. Кстати, слово паника этимологически происходит от имени Пана. Неконтролируемый, стихийный панический ужас, который может обуревать странника в лесу, безошибочно указывает на присутствие Пана.
Основное и определяющее значение большого аркана 15 – одержимость, захваченность, неистовство. Это может быть неистовство сексуального вожделения, когда весь мир сводится к одному сексуальному импульсу, или неистовство войны, когда единственный смысл жизни – уничтожение врага. Одержимость отключает какое-либо реальное восприятие целого. Поэтически говоря, одержимость – это когда монета заслоняет солнце.
«Преображение Господа нашего Иисуса Христа». Православная икона, конец XV – начало XVI вв.
В средневековой теологии описывается множество способов, которыми демоны одерживают людей. В легкой форме это может быть захваченность какой-то одной страстью – жадностью, алчностью, честолюбием, вожделением. Но в крайнем своем проявлении одержимость – это безумие. Все мы видели голливудские фильмы об «одержимых Дьяволом». Но если вы хотите понять суть, экзистенцию одержимости, не смотрите голливудские фантазии. Лучше посмотрите фильм Ежи Кавалеровича «Мать Иоанна от ангелов». Возможно, тогда символика аркана Дьявол вам станет более понятной. Формально в фильме одержима Иоанна, но на самом деле во власти одержимости там находятся все – в этом и уникальность удивительной кинематографической работы Кавалеровича.
