Таро для всех и для никого. Арканология новой эпохи - [79]

Враг, которого видишь перед собой, опасен, но у тебя есть шанс постоять за себя. А вот перед тем врагом, который у тебя за спиной, ты беззащитен. Поэтому любая серьезная психологическая или духовная работа начинается с осознания и приятия того, что находится в тени, и взаимодействия с ним.

Дьявол – образ собирательный. Чтобы понять пятнадцатый аркан, нам нужно очень серьезно рассмотреть те концепты, которые традиционно с ним связывались. Мы уже говорили о том, что боги одного цикла становятся демонами другого. Поэтому и в атрибутах Дьявола мы видим то Пана, то Аполлона (как Аполлиона-Губителя), то Вотана. Если обратиться к средневековой демонологии, то и там демоны – тоже бывшие боги. Астарот – это переиначенное имя финикийской богини Астарты, Вельзевул – давно забытый Баал Зебуб, а демон Аполлион – не кто иной, как светоносный Аполлон. Но, несмотря на то что Дьявол вобрал в себя множество образов, за века он выработал свою собственную иконографию, скрывающую вполне конкретные архетипические идеи.

В этой главе мы, сравнивая разные изображения и концепции, попробуем разобраться в том, чем же на самом деле является архетип Дьявола.

Исследуя аркан 15 в классических колодах и Таро Кроули, нам надо сосредоточиться на двух фундаментальных идеях. Первая идея лежит на поверхности – это идея Дьявола как носителя архетипического зла. Внимательное ее рассмотрение позволяет распознать ее иллюзорную природу. На уровне объективного космоса зла нет, поскольку все противостоящие силы оказываются частью единства на более высоком уровне. И тем не менее мы не можем отвергнуть идею зла вовсе, поскольку она является одной из архетипических идей, формирующих нашу культуру. Кроме того, именно кристаллизованная идея зла и является эволюционным двигателем. Появление фигуры Дьявола позволяет не замкнуться в совершенстве четырнадцатого аркана, а, принимая вызов, выходить из устоявшейся зоны комфорта, где уже произошло полное примирение противоположностей.

Дьявол – это вызов, требующий адекватного ответа. Мефистофель заявляет о себе как о слуге энтропии и покоя и стремится успокоить Фауста, заставив его довольствоваться достигнутым, но в конечном счете его действие оказывается прямо противоположным – в отсутствие Мефистофеля риск впасть в энтропию для Фауста был бы куда более реальным.

Вторая важная идея, представленная в Таро Кроули, – Дьявол как выразитель мощной природной фаллической, проникающей силы. Не нужно долго всматриваться в кроулианский аркан 15, чтобы увидеть в нем фаллос с глазом. Таким образом, Дьявол показан как связанный с воспроизводящей, агрессивной, мужской сексуальностью.

Пожалуйста, посмотрите на одно из самых старинных изображений Дьявола в Таро.

Рога, крылья, мохнатость – все при нем, как обычно. Но в первую очередь взгляд оказывается прикован к его второй голове, которая изображается непосредственно в области, где вообще-то должен был быть фаллос.

Может показаться, что тут имеет место своего рода визуальный эвфемизм, или замещение. Дескать, целомудренные итальянские художники подразумевали фаллос, но, поскольку рисовать фаллос неприлично, на его месте нарисовали голову. Это очень соблазнительная точка зрения, но она неверна. Потому что здесь, в пространстве аркана 15, фаллос и есть голова. И эти две головы противопоставлены друг другу. Есть такой пошлый афоризм: мужчина не может думать двумя головами сразу. Голова-фаллос – это не просто фаллос. Это, если угодно, второй центр желания, противостоящий первому.

Дьявол в cтаропечатном итальянском Таро, конец XV – начало XVI вв.

Интересно, что образ зла часто связан с двухголовостью. Например, двуглавый змей Сисиютль у американских индейцев. Или вершина антииерархии Древа Жизни – Таумиэль, две чудовищные головы, которые постоянно пытаются поглотить друг друга. Само слово дьявол содержит в себе идею дуальности, двойственности, диады (на картах более поздних колод Таро это показано более наглядно).

Поэтому образ головы вместо полового члена – это не смягчение, а наоборот, обострение, акцентирование ужаса. Художник, изображающий Дьявола таким образом, как бы кричит о состоянии мучительной раздвоенности между рациональным (голова) и сексуальным (вторая голова) центрами. Классический Дьявол как бы указывает нам на ужас раздвоенности: «Хорошего хочу, но не делаю, дурного не хочу, но делаю». Это типично средневековое состояние острой конфронтации между телесным и духовным, рациональным и хтоническим, инстинктивным и разумным.

Здесь интересно проанализировать само происхождение слова дьявол от греческого диаболос – «разделять». Обратите внимание, что антонимом диаболос было слово симболос – «соединять». Дьявольское разделяет, символическое соединяет. Символ, противостоящий Дьяволу и выражающий волю к соединению, представлен в аркане 14, Искусство. Разделение, на которое нам указывает самое раннее изображение Дьявола в Таро, – это разделение внутри человека, разделение на Эго и Тень, желаемое и отвергаемое. В «Книге Закона» сказано: «Не проводи различия, ибо так приходит вред» и «Ноль равен двум» – как будто Кроули с самого начала использует «противоядия» против излишних разделений.