Таро для всех и для никого. Арканология новой эпохи - [78]

Среди астральных планов следует особо отметить «Египетский», соответствующий идеям и методам магии, которые в свое время были популярны на берегах Нила; «Кельтский» план, находящийся в близком родстве со «страной фей» (для него характерен языческий пантеизм, иногда завуалированный христианской терминологией); «Алхимический» план, где Великое Делание часто представляется в форме символических пейзажей, населенных квазигеральдическими животными и человеческими персонажами иероглифического свойства, занятыми таинственными операциями Герметического Искусства.

Как уже было сказано, четырнадцатый аркан указывает на основополагающую идею алхимии – идею «соединения противоположностей», или «конъюнкции». Трансцендентной функции, как это называл Юнг. Эго соединяется с Тенью, персона с Анимой, дух с телом. Здесь завершается вторая стадия алхимического Делания, согласно Генриху Кунрату, и создается Unio Corporalis – единое тело.

Природа человека дуальна. На самом примитивном уровне эта дуальность предстает непрекращающейся войной противоположностей, конфронтацией взаимоисключающих элементов. Вода гасит огонь, огонь испаряет воду. Материя пленит дух, дух порабощает материю. Стадия войны (наглядно представленная на картине аркана Влюбленные) является предварительным условием соединения, и по большому счету, все арканы Таро в той или иной степени представляют это соединение (вспомним, например, мандалу десятого аркана и эротический символизм одиннадцатого), однако первое устойчивое соединение происходит именно здесь.

Любой конфликт, любой невроз, любое страдание порождены конфликтом противоположностей, который, как Сет, разрывает кажущееся единство на куски. В основе психической жизни каждого из нас лежит первоначальный конфликт. У каждого есть свой индивидуальный символ этого конфликта. Для кого-то это образы змеи и орла, для кого-то – волка и пса. Чья-то личная метафора – огонь и вода, чья-то – краб и птица… Природа этих первичных символов проясняется посредством ассоциативных и мифологических цепочек, раскрывающих то смысловое поле, в котором оказывается разделен-соединен конкретный индивид.

Практика начинается с того, что мы возвращаем нашим базовым конфликтующим силам их образное, символическое выражение. Мы понимаем, что за любым конфликтом желаний стоит конфликт архетипов, конфликт духа. Конфликт, который не может быть разрешен в материальной плоскости, но только в плоскости чистого символического. В этом предназначение активного воображения – мы начинаем сталкивать, сводить эти противоположности, чтобы из их синтеза родилось нечто.

Центральным символом четырнадцатого аркана является алхимический сосуд, тигель. Это «герметический кратер», о фатальной утрате которого в западной культуре так много писал Юнг. Впервые этот образ появляется в седьмом аркане, но то, что действующему Эго представляется вдохновляющим идеалом и путеводной звездой, здесь является главным оперативным инструментом, в котором происходит процесс.

Противоположности не могут быть соединены механически и рационально. Это не интеллектуальная, а символическая работа, и главную роль в ней играет Святой Сосуд, в котором происходит реакция. Фактически это означает полное расплавление всех существующих форм, возвращение элемента в состояние первичной материи, чистой тьмы и чистой потенциальности. И именно из этого состояния происходит рождение новой целостности.

Теневым значением четырнадцатого аркана является статичное состояние. Когда все противоположности соединены, когда все конфликты решены, когда кажется, что грань бытия выпрямлена, – возникает большой заряд энтропии. Здесь мы имеем дело с парадоксом – целью Делания является Самость, которая есть единство. Но в состоянии предельного единства невозможны движение, развитие, эволюция. Восточный путь, зациклившийся на четырнадцатом аркане, в конечном счете привел к стагнации и отсутствию какого-либо эволюционного культурного движения. Восточный мистицизм глубок и утончен, но его тенью является досадное пренебрежение внешней реальностью, поэтому грязь, нищета и пассивность столь распространены в таких в высшей степени духовных цивилизациях, как Индия.

Именно в качестве преодоления энтропии в следующем аркане появляется фигура Дьявола – вечного нарушителя энтропии, разрушителя, бросающего вызов устоявшимся и гармоничным структурам бытия.

Дьявол

Ох уж этот Дьявол! Именно его присутствие в колоде в свое время стало причиной восприятия Таро как «книги дьявольских картинок». Человек остается всего лишь человеком, и даже на православных иконах мы находим выскобленные места там, где были изображены черти или Дьявол. Примитивное сознание действует по принципу «если не вижу – значит, этого не существует». Кстати говоря, это характерная черта именно русского коллективного бессознательного. Ни одна европейская картина не была испорчена подобным образом. Страшные демоны и горгульи украшают католические соборы, в том числе знаменитый собор Парижской Богоматери. Мир, где теневые образы естественно включены в структуру как хранители, более психически здоров, устойчив и осознан.