Таро для всех и для никого. Арканология новой эпохи - [22]

С этой точки зрения очень символично, что на коробках Таро Алистера Кроули (как и на колодах Уэйта), как правило, изображается именно первый аркан. Дурака еще не существует. Начало – это Маг.

Каббалистически ключевая здесь – идея творения. Творящий луч исходит из Кетер в Великое Море Бина, переводя это хранилище вечных образов из пассивного, потенциального состояния в активное. Здесь же и появляется идея Абсолютного Божества – Божества, которое властно над судьбой.

Маг – это первый субъект. До некоторой степени мы можем провести параллель с идеей божественной индивидуальности. Бога. Если Дурак – это ничто, то Маг – первое Нечто. По большому счету, он единственный, кто существует. Помните, у БГ: «В кого ты стреляешь? Ведь, кроме Бога, здесь никого нет». Он – Маг и Бог – пребывает во всех формах. В принципе эту фразу можно отнести и к Дураку, и к Магу (а также к Жрице, ибо первые три аркана отличаются тем, что они связаны с Кетер предвечной связью).

Карл Густав Юнг во второй главе «Семи наставлений мертвым» очень четко сформулировал суть этого архетипа сущности, определив его как «Абраксас». Мы приведем большой отрывок из этого текста, который почти идеально выражает его природу:

Абраксас есть Бог, которого мудрено распознать. Он имеет наибольшую часть, ибо она незрима для человека. От Солнца зрит человек summum bопum, то есть высшее благо, от Дьявола infinum malum, то есть беспредельное зло, от Абраксаса же непреодолимую ни в коей мере жизнь, каковая есть мать доброго и дурного.

Жизнь кажется слабосильнее и меньше, чем summum bonum, посему даже в мыслях трудно представить, что Абраксас во власти превосходит Солнце, кое само есть сиятельный источник всякой жизненной силы.

Абраксас есть Солнце и наравне заглатывающее вековечное жерло Пустоты, все умаляющей и расчленяющей, жерло Дьявола.

Власть Абраксаса двукратна. Но вы не зрите ее, ибо в ваших глазах уравнивается противоположная направленность той власти.

Что говорит Бог-Солнце, есть жизнь, что говорит Дьявол, есть Смерть.

Абраксас же говорит слово достопочтенное и проклятое, что есть равно жизнь и смерть.

Абраксас творит истину и ложь, добро и зло, свет и тьму в том же слове и в том же деянии. Оттого Абраксас грозен.

Он великолепен подобно льву во мгновение, когда тот повергает ниц свою жертву. Он прекрасен, как день весны.

Да он сам великий Пан, что значит Всё, и он же малость. Он и Приап.

Он есть монстр преисподней, многоногий, тысячерукий, воскрыленный, змий извивистый, неистовство само.

Он же – Гермафродит низшего начала.

Он господин жаб и лягушек, в воде обитающих и на сушу выходящих, ополудни и ополуночи поющих хором.

Он есть Наполненное, что воссоединяется с Пустым.

Он есть святое совокупление.

Он есть любовь и ее умерщвление.

Он есть святой и предающий святого.

Он есть светлейший свет дня и глубочайшая ночь безумства.

Его зреть – слепота.

Его познать – недуг.

Ему молиться – смерть.

Его страшиться – мудрость.

Ему не противиться – спасение.

Здесь следует обратить внимание на важную деталь – две строки этого текста почти дословно цитируют «Книгу Мага» Алистера Кроули: «Он говорит слово достопочтенное и проклятое». В «Книге Мага» сказано, что «вначале он говорит истину, чтобы иллюзия и ложь поработили души людей, но в том же – и таинство искупления». Это трагедия Мага, вызванная разрывом связи между словом и контекстом, в котором это слово произносится. Часто бывает, что, оказавшись вырванным из контекста, слово становится своей противоположностью. Об этом мы более подробно поговорим применительно к пятому аркану.

Античная гемма с изображением Абраксаса

Таким образом, амбивалентность первого аркана – в том, что он одновременно спаситель и обманщик. Хотя каждая карта больших арканов имеет амбивалентную символику, столь определенные слова Кроули говорит исключительно по отношению к Магу.

Потому мы можем сказать, что Маг обладает бытием, но не обладает сознанием. В сущности, архетип Мага – это архетип бессознательного, младенческого богообраза. Что такое состояние младенца? Есть тело как отдельный объект, имеющее свои потребности. Но сознания – нет. Задача человека – в своем сознании стать зеркалом, через которое Бог познает самого себя.

В этом ответ на один из важнейших вопросов теологии и философии: в чем смысл человеческой жизни? Согласно Юнгу, человек является сотрудником Бога: именно человек оказывается тем, кто помогает Богу постичь самого себя. Можно сказать, что человек выступает здесь как своеобразное зеркало, в котором Божество видит себя, или сосуд, из которого пьет Божество. На достижение этого состояния указывает люминофания XIX аркана, здесь же пока существует только бессознательный Бог как движущий первопринцип бытия.

В идее бессознательного Бога, порождающего «порочное и святое», мы видим новый тип религиозности, который объединяет нонконформистскую духовность. Карл Юнг, Алистер Кроули, Герман Гессе, Мигель Серрано и многие другие оказываются выразителями этой парадигмы, суть которой – в исключительном статусе человека, оказывающегося «братом-близнецом» и «спасителем» Бога от его же бессознательности.