Тарковские. Отец и сын в зеркале судьбы - [4]

После всех тюрем, вернувшись в Елизаветград и находясь под гласным надзором полиции, бывший народоволец остепенился и вполне благополучно служил в городском банке.

Александр Карлович знал латынь, греческий, французский, немецкий, английский, итальянский, польский, сербский языки. Перед войной 1914 года к нему стал ходить какой-то «раввинообразный» еврей: Александр Карлович взялся за древнееврейский.

На матери Арсения, Марии Даниловне Рачковской, Александр Карлович женился в 1902 году. От этого брака родились Валерий (в 1903 году) и Арсений (в 1907-м).

Еще у Александра Карловича была дочь от первого брака. Вот что вспоминал Арсений о сводной сестре Лене.

Она хотела выйти замуж за одного итальянского скульптора, которого звали Ропалло. Он очень любил сестру и подарил нам обезьянку. Ее назвали Донька. Это значит «дочка». Отец кричал:

– Я не позволю, чтобы моя дочь вышла замуж за итальянского шарманщика! А она кричала:

– Он не шарманщик, он скульптор! Он изваял «Вакханку», которую купили Моисеевы!

А отец в ответ кричал:

– Моисеевы купят что угодно, если слепить и сказать, что это ВАКХАН-Н-Н-КА!

А мама говорила, что не потерпит животных в доме, потому что от них по комнате скачут блохи. Однажды сестра пришла с урока музыки, а мама опять стала говорить, что не потерпит животных в доме. Тогда сестра разорвала свою нотную тетрадь и закричала:

– За Ропалло замуж нельзя, животных в доме нельзя – ничего нельзя!

Вверху: Мария Даниловна с детьми. Елизаветград. 1911 год

Внизу: Арсений и Валерий Тарковские. Елизаветград. На обороте фотографии рукой Арсения выведена дата: 1912 год

В Бога Александр Карлович не верил. Когда по большим праздникам в дом приходили священники с причтом, он сердился, потирал руки и повторял: «Златые одежды». Правда, раз в году – в страстной четверг – церковь все-таки посещал.

На службе Александра Тарковского любили за ученость и добрый нрав. К концу империи он был товарищем (то есть заместителем, по терминологии той эпохи) директора банка. В должности директора его не утверждали, несмотря на большой авторитет в этой области. По проекту Александра Карловича и одного из его сослуживцев был выпущен какой-то выгодный заем, за что они получили большую премию. Под предлогом этого проекта хлопотали об освобождении Тарковского из-под надзора полиции, но дело кончилось ничем.

От надзора Александра Карловича освободила революция.

В плену у атаманши Елизаветград. 1917-1919

В феврале 1917-го в России свергли царя.

– Дети, – сказал Арсению и Валерию отец, – свершилось то, ради чего я столько лет провел в тюрьмах и ссылке. Но дело сделано только наполовину. Посмотрим, что будет дальше.

А дальше было вот что. Готовилось Учредительное собрание. Дома и заборы обклеили плакатами с призывами избирать то первый, то второй, то третий, а то десятый блок. В город стали прибывать солдаты с фронта. На мельнице Деревянского объявили забастовку. Соседка Тарковских, учительница женской гимназии Ангелина Евгеньевна демонстративно пустилась во все тяжкие: стала ездить с офицерами на извозчиках и при этом громко хохотать.

В амбаре у Тарковских рабочие устроили круподерню, где драли гречиху, чтобы бастующим рабочим было что есть. Дров не хватало, и Тарковские стали отапливать дом гречишной шелухой – с помощью особого приспособления, вставлявшегося в печку.

В городе образовались рабочие отряды. В начале ноября они арестовали некоторых промышленников и членов городской думы. В январе пришло известие, что в Петрограде большевики разогнали Учредительное собрание. Началась Гражданская война.

15-летний Валя Тарковский, как многие тогда на Украине, увлекся идеями анархистов и стал возвращаться домой поздно вечером. Глаза его блестели, как у кокаинистов. Он ходил в гимназию с семизарядным ковбойским кольтом на поясе. В ствол этого кольта Арсений без труда вставлял большой палец.

Домой к Тарковским явился директор гимназии Милетий Карпович Крыжановский и сказал Александру Карловичу:

– Ваш сын является в гимназию вооруженным. Я дал ему понять, что это запрещено правилами для учащихся. Он заявил мне, что в правилах этого нет. Однако же это вытекает из них по логике вещей, хотя и не говорится напрямую. Ваш сын объясняет свое поведение тем, что он член комитета анархистов и без оружия не имеет права ходить по городу. Я не оспариваю тот факт, что мы живем в очень тревожное время, но моя гимназия и – огнестрельное оружие!

Александр Карлович и директор заперлись в кабинете, а Валя сказал Арсению: «Айда к тете Вере!» И они потихоньку ушли из дома.

У тети Веры, жившей за вокзалом, в этот вечер гостила Лена, сводная сестра Валерия и Арсения. Сестру и братьев поили сладким горячим чаем. Разговор велся медленно, с большими паузами между фразами a la чеховская пьеса.

Тетя. Стреляют, опять стреляют! Десять правительств сменилось… Господи, когда же все это остановится!

Дядя. Никогда. Теперь вот Маруська Никифорова пришла. Ясное дело, что это временно.

Л е н а. А кто она такая?

Тетя. Говорят, ее мужа кто-то расстрелял, вот она и мстит всем подряд. Объявила себя анархисткой, бронепоезд захватила. А с собою повсюду возит сына. ну вот такого, как Арсик, не больше.