Тара - [6]

Олег стушевался.

— Ну… так короче.

Капитан повернулся к подошедшему топографу Лаврентьеву.

— Не знаю, куда нас занесёт с этой келътовщиной. Зачем давать названия, которые коверкаются спустя три дня?

Топограф успокоительно покачал головой и свёртком распечаток.

— Что вы такое сказали Виктору Васильевичу, молодой человек?

— Про Патрикевну.

Лаврентьев засмеялся:

— Отличное название. Не расстраивайтесь, капитан, хирургия тут не нужна. Нежизнеспособные топонимы сами отвалятся. Хех! А вы знаете, что Сорникин нашёл пятый файл с упоминанием Тары?

— И? — обречённым голосом спросил капитан.

— И мы таки имеем вулканическую цепь Скарлетт О'Хара…[10] А что язык меняется… Я вчера в Лесном секторе был, знаете, что видел?

— Могу вообразить…

— На доске объявление в энтомологическом лагере. Чёрным по белому написано: «Чёртовы друиды, верните использованные фотоаккумуляторы!» И подпись: «Завхоз».

— Почему друиды? — заинтересовался Олег.

— Я тоже так спросил. А завхоз мне пальцем тыкает — идут трое в зелёных маскнакидках с капюшонами, неделю не бритые, с палками, и полные банки бикарасов[11] всяких… Я еле спасся, как мне начали каких-то жужелиц совать. Друиды, точно.

Геологи тем временем со стонами разочарования выкатили из вертолёта эхобур. Лаврентьев передал внутрь распечатки и влез сам, капитан же сел в кабину рядом с Олегом.

— До Северного летим. А там возьмёшь маленький флаер и покатаешь нас немного над скальником. Никак в толк не возьму, как лучше разработку строить.

— А что там, в разломах-то? — спросил Олег, настраивая связь с кузовом. — Неужто нефть?

— Уран там. Прилично. А нефти не жди. Геологи говорят, нету её вообще. В лучшем случае в шельфе что-то высвечивается.

— Значит, так и будем на батарейках летать, — вздохнул Олег.

— Тем лучше: нечего углеводороды в дым переводить. А вот пластмассу варить придётся из отходов. Куда ни кинь — проблемы.

— А как мы всё же Пазу назовём? — вдруг спросил Олег.

Брагин усмехнулся, но ничего не сказал, потому что заработал винт и вертолёт задрожал, отрываясь от каменистой площадки.

Пять лет спустя на заседании Координационного совета планеты Виктор Васильевич Брагин заканчивал доклад:

— И теперь новости с Земли.

Люди вокруг него завозились, зашушукались, как дети в ожидании Деда Мороза.

— Новостей, собственно, две — хорошая… и сложная. Начну с хорошей. Задолженность колонии Земле полностью погашена. Более того, выручка от продажи проездных превысила наш долг, и нам в счёт прибыли выслали три планетарных катера. Астероиды перестанут быть зелен-виноградом.

— Как скоро они прибудут? — спросил глава геологоразведочного отдела.

— На наше счастье, нескоро, — сухо отозвался Брагин. — И переходим ко второй новости. В двух «мэйфлауэрах»[12], которые к нам идут, русских — меньше трёх тысяч.

Его команда растерянно молчала.

— Но почему…

Брагин встал и потряс зажатой в руке распечаткой.

— Кто — сказал — мне, что мы называем планету ни к чему не обязывающим сказочным словом, а? — Он развернул распечатку и прочитал вслух: — Шесть тысяч — США, девять с половиной — Канада, четырнадцать тысяч — Австралия, три — Британия, семнадцать — Ирландия. Язык гэльский! Нас двенадцать тысяч. Даже если мы посадим всех женщин рожать без передышки, нам дай бог сравняться числом!

— Да это не так важно, — заметил эколог Зинченко. — Количество — дело десятое. Другое дело, что ведь расчёт был на то, что мы, исследовательская группа, должны обучать переселенцев. Выращивать специалистов на месте. У нас же учебников на гэльском нету!

— И сразу надо зафиксировать, — сказала вдруг заведующая отделом здравоохранения, — что нам ни в коем случае нельзя создавать языковые анклавы. Или мы смешаемся… Или наши внуки будут здесь воевать.

В Совете стало тихо.

— На то, чтобы всё продумать, время есть, — сказал капитан Брагин. — «Мэйфлауэры» прибудут через двадцать четыре года. Переходим к вопросу о карантине в лесной зоне.

АРХИВ-2.МАТЕРИТЬСЯ ПО-ГЭЛЬСКИ

Когда крошка Ник заскучал и начал тереть глаза, Мюриель унесла его в спальню. Но там он раскапризничался ещё пуще.

На ручки, на ручки… та-а, а-а. Щиплет белый пух старуха — нынче будет много пуха… Т-ш-ш-ш… летели кони над морем, сизые гривы, белые ноги…

Спит.

Скоро уже должен вернуться Андрей с работы. Мюриель тихонько прошла на кухню, увеличила огонь в духовке. Комм на столе затренькал.

— Отзовись, — торопливо сказала Мюриель.

— Муришка? — весело произнёс комм голосом Андрея. — Знаешь, кто со мной? Доставай тапки!

— Нед приехал? — ахнула Мюриель.

— Через пять минут будем дома. Постели наверху, хорошо?

— Там холодно, — недовольно ответила Мюриель. — Я лучше в детской.

Комм чмокнул, воспроизводя поцелуй в мембрану телефона, и замолчал.

Мюриель с удовольствием подумала о том, как кстати оказалась мысль приготовить ужин на два дня сразу, и, кряхтя, полезла наверх за гостевой постелью.

Матрас — тяжёлый, зараза! — она просто сбросила с лестницы. Ничего, пол чистый, мыла утром. Одеяло кинула вслед. Подушку засунула под мышку и аккуратненько сошла, почти не держась за перила. Крошка Ник зашебуршился в кроватке, когда она стелила на тахте, но не проснулся.