Танки генерала Брусилова - [2]

– Замечательный человек был Константин Николаевич. Не отказывал в покровительстве зачинщикам смелых прожектов. Ныне другие времена.

Макаров и трое коллег из Адмиралтейства сочли за лучшее смолчать. Порочить императорское окружение главный провокатор России может хоть до посинения – ему что с гуся вода. А затем, услышав свободомыслие в ответе, побежит скорее наушничать слабовольному и мнительному Государю. Но в этот вечер фон Валь отважился оставить службу и поговорить на отвлеченные темы.

– Пару лет назад жил на Васильевском острове молодой инженер Тринклер. Толком не знаю, что он изобрел, какой-то путиловский мотор, что лучше наших паровых или германских нефтяных работает, – жандарм подчеркнул насмешку, дескать знаем мы этих кулибиных, на словах европы обогнавших, а на деле пшик. – Письма писал, до генерал-адмирала нынешнего добрался, Алексея Александровича, без толку. Работать не дали и бумаги пожгли.

– И где ж он теперь? – больше из этикету спросил Берг. Десятки лет конструируя подводные лодки, он вдосталь насмотрелся на изобретателей безумных механизмов, от вечных двигателей до ракетных.

– Застрелил его какой-то немец, – жандарм махнул в воздухе пальцем, как пистолетным стволом. – Бах от бедра, и прямо в лоб.

Макаров почувствовал, как трезвеет.

– Виктор Вильгельмович, не изволите вспомнить, что известно про того германца?

– Полноте, господа, разве ж такое возможно? Два года минуло, да и дел у жандармерии невпроворот. Кажется, немолодой, высокий, худой. Ежели что, прикажу сыскное дело из архива достать.

– Не откажите в любезности. – Адмирал расшаркался с фон Валем, затем оттащил Берга в сторону. – Алекс, какого дьявола «Малыш» Рейнс снова объявился у нас?

Неприятная новость об американском бандите и на Александра вылилась ушатом холодной воды.

– Знаю не больше твоего. После войны его ни разу не видел. Говаривали, он всплыл в Германии в личине фон Рейнсмана и принялся там заниматься подводными лодками, имея опыт на «Щуке».

– Саша, я точно знаю – он мерзавец, но не дурак. Стало быть, покойный инженер набрел на нечто взаправду стоящее, а жандармерия, как водится, похоронила дело под уймой бумаг. Завтра же тряси фон Валя. Двигатели – это важно. Наши лодки по сей день паровые, нефтяной дизель работает только вспомогательным для экономического хода. А как наш покойник действительно полезное дело сделал?

Дальнейшие чествования и заслуженных, и непричастных к битвам четвертьвековой давности воинов утратили для старых друзей интерес. Однако в изобретательскую душу Макарова запал откровенный спич кавалерийского генерал-майора Алексея Алексеевича Брусилова.

– Прежняя эпоха яростных кавалерийских наскоков да молодецких пехотных атак безвозвратно уходит, господа. Австро-венгерская армия не сдюжила одолеть русскую подготовленную оборону на Привисленском рубеже. Ныне, тем более, когда бал правят пулеметы Хайрема Максима и Виккерса. Можно, бесспорно, гнать на них массы конницы и пехоты да заваливать трупами. Но появились легкие полевые укрепления из проволоки с иглами. Ни конному, ни пешему их с ходу не одолеть. Пока солдат тщится проволоку обрезать, его нашпигует свинцом. Мы не вправе посылать православных на верный убой. Степан Осипович! – оратор заметил Макарова. – Вы известны как заядлый выдумщик. Ежели броненосец или хотя бы крейсер на колеса поставить, сможет он прорваться?

– Только по рельсам, – огорчил его адмирал. – Бронепоезда более полувека известны. По земле никак – провалятся.

– Вот же вы хитрые, морячки. За вас! – генерал приговорил чарку. – У меня племянник на Путиловском инженерничает. Пару лет назад мечтал о сухопутном дредноуте, потом примолк.

В адмиральской голове словно контакт замкнулся, соединив гальваническую цепь. Двигатель – идея бронированного корабля для суши – Путиловский завод – убийство. Не слишком надеясь на Берга, которого помимо Бахуса поразил неодолимый недуг старости, Макаров решил сам разобраться в коллизии не откладывая. Через неделю его ждет поезд на Дальний Восток, где только постоянная готовность большого подводного отряда удерживает самураев от глупостей.

Племянник Брусилова на поверку оказался дальним родственником его жены. Звали молодого человека Николай Романович Брилинг, а сведения о нем адмирал получил, пролистав по протекции фон Валя дело убитого моториста Тринклера в жандармском управлении. Беспокойный студиозус попал под надзор политического сыска еще в пору учебы в Императорском Московском высшем техническом училище, где распространял подрывную литературу и подбивал школяров к бунту. Затем был принят на работу на Путиловский завод и оказался главным подозреваемым в том самом убийстве. Несмотря на явное алиби, жандармерия прижала смутьяна настолько плотно, что при первой возможности тот сбежал в Германию и лишь недавно вернулся.

Макаров в благодарность за известия о Брилинге рассказал жандармам про человека, чье описание совпадает с показаниями дворника. Те мигом достали из архива розыскное дело Джона Рейнса 1870-х годов, однако, что называется, за два года след остыл. Адмирал меж тем придвинул досье инженера-бунтаря.