Танк - [10]

Танк?!

Да нет же, не может быть, просто пьяные лесники проспались и вывозят с делянки лес. Или зацепили лишнего, воруют ночью. И точно так же отчетливо, как звук всех сочленений их мотора, будто из спрятанных в березе динамиков, я услышал давно знакомые голоса:

- У меня опять изжога, - сказал голос механика. - И голова мерзнет. Что это там за шум? С тех пор, как этот проклятый старик унес мою каску, мне не во что прятать свои мозги. Приходится обматывать их сфагнумом и соломой. Но это вредно, кожа на черепе может совсем отопреть... У меня понос и изжога вот уже сорок девять лет, и мне кажется, пора нам убраться отсюда... Подумайте, командир, - ведь терять нам, по сути, нечего. По-моему, одна-единственная попытка вырваться из этого времени нам не помешала бы, хотя мы, в общем, обжились в нем, а за все попытки прорыва из своего времени люди порой платили весьма дорогую цену: развоплощение... сумасшествие... смерть...

Я схватил камеру и фонарь и побежал к болоту. В этих местах я не был очень давно и только помнил, что проклятые мелиораторы окопали болото опоясывающим рвом, свалиться в который, особенно ночью, почти наверняка означало - утонуть. Но и утонуть было невозможно: фонарик уперся во влажную грязь, слишком жидкую, чтобы ходить по ней, и слишком густую, чтобы в ней плыть. Шаркнув фонариком налево-направо, я увидел березовые слеги, перекинутые через затянувшийся ров, и одним махом проскочил на болото. Вода местами еще чавкала, но почва не ходила под ногами, как тогда, в детстве. Я побежал.

Опять - близко, будто из соседней комнаты, - я услышал голоса. Говорил командир. Я помнил его голос! Сейчас главное - снять их на камеру и показать Алешке, потому что, кроме него, никто даже не поймет и не поверит, что это - ну, не простое кино.

- Знаешь, что я скажу тебе, друг? Когда-нибудь мы, конечно, попробуем вырваться из-под того колпака, в котором оказались. По крайней мере потому - эй, слышите? это опять их бронетехника! По крайней мере потому, что они в конце концов доберутся до нас, когда сведут весь лес.

- Никакая это не бронетехника, - сказал механик с опревшей головой. Это люди из лесничества: крадут лес и торгуют им направо и налево. Воровство всегда было бичом этой страны... Я знаю это еще из описаний академиков Екатерины Великой...

- Если это воришки, то надо их проучить, - сказал командир. - Я не люблю воровства. Я люблю Ordnung.

- У меня в распоряжении, - сказал стрелок, - всего один снаряд, который я при всем желании не могу использовать, и несколько глиняных пуль. Хорошо, что хоть их-то мы сделали.

- Надо подойти поближе и попробовать хотя бы напугать их, - сказал командир. - Иначе нашему танку просто негде будет маневрировать. Собственно говоря, я давно сжился с этой страной и даже сросся... Не знаю, что будет точнее... Я не питаю ни к кому вражды - ни к этим дачникам, ни к этим лесникам. Но на территории, вверенной моему подразделению, порядок должен поддерживаться... Это выше меня. Пусть даже мы вынуждены будем пустить в ход оружие...

- Я всегда говорил и говорю: не надо было есть эти русские грибы, они слишком похожи на поганки и не доведут нас до добра...

Я услышал, как во тьме тронулась машина.

- Это они, - сказал командир. - Товсь!

На повороте лесной дороги, по оси оседая в грязь, показался лесовоз с зажженными фарами. Буксуя в жидкой глине, он пер кубов восемь первосортного делового леса.

- Feuer! - скомандовал командир.

Раздался звук, похожий на треск лопнувшего дерева.

- Блин, Митрич, я весь в говне, твою мать! - закричал кто-то в ночи. И стекло разбито. Что за ё... ? У меня кровь на животе, что за ё... ?! Двигатель лесовоза заглох.

- А! - пьяно запаляясь, прокричал бригадир. - Доставай топоры, Иван, увидишь танк - это будет серый такой танк, как будто старинной марки, руби его к чертовой матери!!

- Какой еще танк? Дай фонарь! - завопил Иван. - Дай фонарь, а то страшно что-то!

- Воровать не срашно, а танк порубать страшно? - рассмеялся бригадир. - Ты мне это брось. Они ж призраки! - И бросился на голоса.

Я метнулся на помощь немцам, потому что они защищали лес. Не помня себя, я бежал наперерез через болото, не боясь провалиться, ибо болото и вправду почти высохло за последние тридцать лет, но в темноте все время спотыкался о кочки и падал и потом никак не мог точно понять, где они, ибо лес стоял передо мной, как черная стена, и я только слышал их ругань в тишине, но не видел самого боя.

- Они убили меня! - заорал Иван.

- Руби танк, танк руби! - орал бригадир, зная, что Иван пуглив и не выпил должного.

Немцы, судя по звукам, кое-как отбивались, пока механик на чистом русском не произнес:

- Честное слово, меня измотало это их вечное воровство...

- Я гадом буду, мы погорели, Митрич, это инспекция из Москвы! завопил водила и кинулся обратно к грузовику.

Отбиваясь топором от шанцевого инструмента призрачных диверсантов, бригадир клял своего напарника на чем свет стоит: ты, сука, чего испугался - то ж фантомы, воочию фантомы!!! А мы перед немцем никогда не отступали!!! Его хмельной раж разметал в стороны потерявшихся во времени десантников, и бригадир что есть мочи ударил по броне древнего танка. Раздался удар металла о металл, и обломившийся топор со свистом пролетел мимо уха бригадира.