Танго Один - [3]

— Он пропал в Анквилле две недели назад. Это в Майами.

Стараясь не смотреть на умирающего в муках мужчину, Лэтэм попытался сосредоточиться на деталях, которые указали бы на место происшествия или личность палача. Мучитель был без часов и драгоценностей, в хирургических перчатках. Невозможно было определить, белый он или черный, мужчина или женщина, хотя помощник комиссара сразу же усомнился в способности женщины на такое зверство. Пытка происходила на фоне голых стен, только в левом углу виднелось несколько полок. Слабое освещение. Бетонный пол. Это могло происходить где угодно.

— Мидлтон пытался войти в контакт с Деннисом Донованом, — продолжал давать пояснения Макки. — Тот последние шесть месяцев орудовал на Карибах, встречался там с колумбийско-немецким поставщиком по имени Аквелд. Энди и вышел на Донована через одного из компаньонов Аквелда, который тоже исчез.

Между тем на экране появилось еще одно действующее лицо — фигура в маске с пластиковым мешком в руках. Секунду или две человек постоял, глядя в камеру.

— Мы предполагаем, что это Донован, — сообщил Макки. — То же телосложение. Хотя, конечно, точно сказать нельзя.

Предполагаемый Донован подошел к Мидлтону, натянул ему на голову мешок и завязал вокруг шеи. Агент забился в конвульсиях. Прошло больше минуты, прежде чем его голова упала на грудь, однако палач, стоя за спиной своей жертвы, для пущей надежности не снимал мешок с головы несчастного еще несколько минут.

Запись закончилась, и Макки выключил телевизор.

— Мидлтон — третий агент, которого мы потеряли на Карибах, — заключил он. — Тела двух других тоже не нашли. Они рассчитывали ликвидировать Донована в ходе операции «Освободитель», но с заданием не справились.

Лэтэм кивнул. Крупномасштабная операция «Освободитель», проведенная управлением по борьбе с наркотиками Соединенных Штатов совместно с британской таможней, была объявлена как победное завершение войны с наркодельцами. Ее результаты на первый взгляд впечатляли: арестовано около трех тысяч наркодилеров, изъято двадцать тонн кокаина и почти тридцать тонн марихуаны, конфисковано тридцать миллионов долларов. Однако Лэтэм прекрасно понимал, что большинство арестованных дилеров и поставщиков — всего лишь мелкие сошки и их сразу же заменят другие. А тридцать миллионов — капля в море, если учесть, что годовой доход от наркобизнеса составляет больше пяти миллиардов долларов.

— Убийства тех двоих тоже сняли на пленку? — нарушил молчание Лэтэм.

Макки отрицательно покачал головой.

— А почему сейчас убийство решили документировать? Что особенного в Мидлтоне?

— Это предупреждение, — объяснил Макки, пересаживаясь в кресло напротив Лэтэма и вновь наполняя стаканы. — Он говорит нам, что подобное ожидает каждого, кого мы пошлем против него.

Лэтэм сделал глоток.

— Казнь офицера таможни не простое убийство, не так ли?

— Даже для Донована. Ведь речь идет не о паре килограммов наркотиков, а о партии стоимостью в тридцать миллионов долларов. И если бы сотрудники отдела по борьбе с незаконным оборотом наркотиков поймали его с поличным, он распрощался бы с жизнью.

— Ну, допустим. Однако он мог просто избить Мидлтона и отправить его домой. Зачем понадобились такие изуверства?

— Думаю, мы стали бельмом у него на глазу, и Донован выбрал такой способ свести с нами счеты.

— И что теперь? Какие у тебя планы?

Макки пристально посмотрел на помощника комиссара. В его серых глазах затаилась грусть.

— Я знал всех троих, Питер. Мы работали вместе с Энди. И я не собираюсь еще кого-то посылать в логово зверя.

— Значит, он победил?

— Не совсем.

Макки замолчал, рассматривая натюрморт над кроватью.

— Ну, говори же, Рэй, — не вытерпел Лэтэм.

— У нас есть еще одна идея, — сказал Макки, глядя на картину.

— А я думал — их много, — не удержался от иронии помощник комиссара.

— Проблема не в том, насколько хороши наши агенты. Энди Мидлтон вообще был одним из лучших. И все же Донован сумел их переиграть. У них нет его опыта, инстинктов. Не важно, насколько они умело справляются со своей ролью. Главное, что они ее играют, а не живут настоящей жизнью. Они неправильно спят, не так двигаются, потому их и вычисляют.

Лэтэм кивнул, но ничего не сказал.

Макки опустил стакан на стол, встал. Суставы хрустнули: так хрустят сухие ветки, когда их ломают. Он прошелся по комнате, поскрипывая левым ботинком.

— До того как внедрить наших ребят, мы их долго тренируем. Учим вести наблюдение, слежку, действовать и мыслить так, как свойственно преступникам. Понимаешь, если б они вели себя как чужаки, плохие парни сразу бы догадались, что здесь подстава. У мелких дилеров наши сотрудники не вызывают подозрений. Но такого осторожного человека, как Донован, провести трудно. Во-первых, он имеет дело только с теми, кого лично знает, причем длительное время. Ко всем новым людям относится с подозрением. Во-вторых, у него чутье на агентов. Словно он узнает их по запаху. И тем не менее у меня есть полдюжины добровольцев, желающих поквитаться с Донованом.

— Представляю себе эту картину, Рэй. Ну а от меня чего ты хочешь? Точнее, от столичной полиции?