Танец убийц - [129]

Он посмотрел вокруг, и его взгляд упал на одетое в ночную рубашку тело Наумовича.

— Мика! Его-то зачем вам нужно было убивать? Ясно, он не святой, только…

— Он был связан с ними, — спокойно пояснил Михаил. — Но потом передумал.

— Вот как?

Лаза задумчиво посмотрел на Михаила. То, что капитан сказал «с ними», а не «с нами», не осталось незамеченным. Михаил спрашивал себя, заметил ли Богданович, который все еще был занят перевязкой, эту оговорку.

Машин обратился к Лазе:

— Нам нужен свет. Распорядитесь, чтобы его включили.

— Боюсь, Вам придется позвать электрика.

— Ну так распорядитесь, чтобы позвали.

— Сейчас? Во-первых, в Конаке нет электрика. А во-вторых, никто сюда не придет, пока здесь творится черт знает что. Вам следовало прихватить электрика с собой.

— Тогда позаботьтесь о лампах и свечах. Вы должны знать, где все это хранится.

— Как Вам это пришло в голову? Я флигель-адъютант короля, а не дворецкий.

— Не провоцируйте меня, господин генерал, — угрожал Машин. — Вы довольно смекалисты и хорошо понимаете, что у Вас нет другого выбора, кроме как делать то, что от Вас требуют.

— Тут Вы заблуждаетесь, полковник. Я вовсе не хитрец. Будь во мне хоть капля смекалки, я должен был знать, что поднявшие мятеж против короля состоят как раз из тех людей, чей долг защищать его; я должен был знать, что среди путчистов полковник Мишич и офицеры личной охраны короля. Вместо этого я был уверен — король в безопасности, пока остается во дворце. Мне и в голову не приходило, что дворцовая охрана состоит из кучки предателей, открывших ворога Конака. Нет, я далеко не так смекалист, как вы полагаете.

— Позовите персонал, господин генерал. Нам нужен свет.

— Позвоните сами. Звонок там. — Лаза широко улыбнулся. — Ах да, я забыл, что электричества нет.

Офицеры, которым было поручено охранять выходы, привели пятерых смертельно бледных служащих дворца: австрийского дворецкого, двух лакеев, прачку и фрау Вебер, горничную королевы. Все были в наспех накинутых на ночные одежды куртках, женщины — в шалях. У молоденького лакея на лбу кровоточила ссадина, женщины истерически всхлипывали.

— Мы их поймали как раз в тот момент, когда они собрались удрать через подвал, — доложил один из кадетов.

Увидев среди чужих лиц генерала Лазу, фрау Вебер запричитала:

— Господин генерал, спасите нас, они хотят нас расстрелять!

— Побойтесь Бога, Машин! Не трогайте Вы этих людей, — сказал Лаза, — они же здесь всего лишь на службе.

— Дайте света, принесите лампы и свечи. Хватит держать нас в этой темноте, — приказал Машин. Когда эти пятеро, объятые страхом, не сдвинулись с места, Машин повысил голос: — Никто ничего вам не сделает, но принесите, наконец, свечи.

Дворецкий щелкнул каблуками; в молодости он служил сержантом в армии Франца-Иосифа.

— Слушаюсь, господин полковник, — браво доложил он, строевым шагом направился из зала и тут же вернулся с шестью свечами, которые, снова щелкнув каблуками, передал полковнику.

— Этого недостаточно, — сказал Машин.

Дворецкий с сожалением покачал головой.

— К сожалению, больше нет, господин полковник. Я заказал, но Вы же знаете, как это делается. Только вчера я послал к свечному мастеру и…

Машин нервно прервал его на полуслове:

— Ладно. Уведите их, — сказал он лейтенанту, который привел людей. — Охраняйте их, но оставьте в покое.

Из Сербского зала появился взволнованный полковник Мишич.

— Нам нужен кто-нибудь, кто здесь все знает. В этом лабиринте можно заблудиться.

Машин протянул ему свечи. Один из кадетов сообщил, что он знаком с доктором Гашичем, который живет совсем недалеко, — можно, наверное, взять у него немного свечей. Машин это предложение одобрил и сказал, что молодой человек может попытать счастья. Затем он обратился к генералу Лазе:

— Вы все здесь отлично знаете. Помогите полковнику Мишичу найти короля и его потаскуху. За это я Вам гарантирую свободный уход отсюда с охраной. Но не пытайтесь водить за нос, нам все равно, где Вас расстрелять, здесь или в другом месте.

Лаза пожал плечами и насмешливым жестом предложил Мишичу пройти вперед:

— Только после Вас, господин полковник.

Михаил последовал за ними в Сербский зал. Разгром, учиненный здесь несколькими минутами раньше, был неописуем. Разорванные гардины, поломанная мебель, сброшенный со стены портрет деда Луньевицы, изрешеченный пулями портрет прекрасной графини Ханиади, супруги князя Михаила, разбитые дверные проемы, прожженные дорогие персидские ковры, изрубленная саблями обивка диванов, из которых торчали пружины. Из соседнего салона доносились голоса, звон шпор, топот и хруст разбитого стекла. Видимо, там продолжался тот же разгром, который начинался в Сербском зале. Кто-то уселся за рояль и после одного пассажа с ужасным грохотом ударил по басам.

— Позовите своих людей, полковник, — сказал Лаза Мишичу. — Там короля нет. Нужно пройти в другое место.

Исподтишка он бросил взгляд на Михаила, чтобы убедиться, что тот не будет возражать. Михаил промолчал, и он повел Мишича с его людьми через Арабский зал и прихожую в расположенный ниже флигель, где находились служебные комнаты и кладовые помещения персонала.