Танец со змеей - [26]

Она направилась вниз по улице ремесленников. Здесь было много домов, подобных дому кожевника. У одних на крыльце сидели владельцы, занимаясь своим делом и служа рекламой самим себе, у других были пошарпанные вывески, где-то – просто настежь открытые двери.

Она купила по пути жаренные каштаны. Заплатила положенную сумму и запустила руку в мешок, ухватив столько орехов, сколько смогла. Пошла дальше, иногда останавливаясь и осматриваясь по сторонам. Еще до городской стены обстановка стремительно теряла привлекательность. Чем дальше она отходила, тем беднее и проще становилось место. Потеряв интерес к унылым однообразным задворкам, Октис свернула с улицы и направилась в сторону городского центра.

Быстро кончившиеся каштаны коварно пробудили в ней настоящий аппетит. Добравшись до участка ладной деревянной мостовой, она нашла заведение под стать своему внешнему виду. Открытые двери, большие окна, несколько столиков снаружи на улице, за которыми огороженные высокими подиумами и оградами чинно сидели горожане, в том числе и женщины – в нарядах похожих на платье Октис.

Что ж, мой вид в этом месте не должен привлекать к себе внимание. – Октис решила сесть внутри. Она вытерла подошву о половичек на входе, и уселась, как подобает даме в ее платье, на длинный почти пустой топчан перед таким же длинным столиком – по другой конец сидела только пара мужиков. Немногочисленные посетители больше ели, чем праздно болтали и отдыхали. День уже перевалил за середину и начал клонится в сторону вечера, но время отдыха и пьяного разгулья еще не наступило.

– Что будем? – Обратился к ней худощавый парень из местной обслуги.

– Принеси мне пива... и чего-нибудь к нему...

– Мясо? Рыбу? Зелень?

– Давай рыбу.

Некоторое время, без пива и рыбы, Октис поскучала без дела. Поставила локти на столик, заправила локоны за уши, чтобы увеличить обзор: она вынуждена была сесть спиной к проходу, что вызывало в ней тревогу.

Принесли пива в деревянной кружке и дощечку с заботливо порубленной и почищенной рыбой.

– Оплата сразу?

– Ну что вы – кто же берет оплату сразу? Это же словно выгнать клиента. – Сказал слуга и направился сторожить выход.

Еще немного и ты опять привыкнешь к удобствам. – Предостерег уже дававший сегодня о себе знать внутренний голос, и она почти не заметила в его тоне соблазнителя, именно того и желавшего.

Впрочем, привыкать на этот раз не пришлось – еда оказалась не самой лучшей. Видимо, нужно было идти дальше к центру города.

Она долго растягивала сомнительное удовольствие, пока рядом на непозволительно близком расстоянии на топчан не присел мужик с бутылкой вина и стаканом. Октис, продолжая лениво пережевывать соленую рыбу с ароматным привкусом несвежести, медленно повернула голову – посмотреть на участника возможной предстоящей драки.

Нет. Она ошиблась: выражение «мужик» никак к нему не подходило. Мужчина – вполне себе видный и ухоженный. Гладко выбритый, старше ее на пару-тройку сезонов, будто специально одетый по городской моде чуть небрежно. На лице был, видимо, след от какой-то болезни: с правой стороны ото лба через висок и на щеку шла кожа чуть отличная от остальной. Едва заметная, если смотреть с того расстояния, с которого смотрела она.

– День добрый, госпожа. – Улыбаясь, заявил он.

– Добрый, если не шутите. Только я не госпожа. – Проглотив рыбу, ответила Октис.

А вот и мужская компания! – Она постаралась вести себя спокойно – хотя бы до поры.

– Это просто выражение. Вполне применимое в подобной обстановке. Допустимо, если мы перейдем и на другой уровень. Как мне тогда тебя звать?

– Допустим, никак. Если вы отсядете, с позволения сказать, на несколько своих задниц от меня, нам обоим будет гораздо проще.

– Что ты. Я, пожалуй, откажусь. Подумай, что тебе терять от моего общества?

– А что вам от общества моего?

– Быть может, мне интересно. Ты весьма занятная особа. Я бы допустил, что твоя внешность даже весьма экзотична для этих мест. Хотя сама ты – уроженка Эдры. Я думаю, что род твой с Загори.

Октис покривилась.

– Это не так.

– Что именно? Что ты не привлекательна? Что ты не верноподданная царя Седимира? Или ты не имеешь отношения к нашему северо-восточному соседу?

– Мои родители не жили в Загори, мои деды и бабки не жили там. Я могу только ненавидеть Загори, как положено верноподданной. А до моей красоты мне все равно: я-то ее не вижу – от того мне ни холодно, ни жарко.

– Тем не менее, Твердь дала...

– Пусть ваши люди отойдут! – Отрезала она.

– ... хмм, какие мои люди?

– Когда вы подсели ко мне, последовательно четыре человека пересели в наше окружение. Они, конечно, стараются делать вид непричастный. Но глазами не умеют смотреть по сторонам. Только крутят башками. Мужики вообще не умеют держать обстановку целиком: уставятся куда-нибудь и пялятся.

– Вот как? А я подозревал, что за этим платьем скрывается совсем не луч Матери, но чтобы так...

– Угадали, – Октис повернулась и изобразила вполне искреннюю невинную улыбку, – под платьем у меня ничего нет. Это вроде как не положено добропорядочной горожанке? Но и вы-то, скорее всего, не в курсе. Думаю, что мы здесь оба в чужой одежде. Пусть двое, те, что ближе к выходу, уйдут в дальний угол.