Танец с Клинком - [5]

А я получил желанную паузу и смог мельком осмотреться.

Мой фантом суматошно скакал возле метателя гранат, пытаясь навязать ему бой на сверхближней дистанции. Наёмник увяз в противостоянии, безуспешно пытаясь уйти прыжком, но две длинные антрацитовые цепи из крупных ромбических звеньев сбивали его хлёсткими ударами, обвивали конечности и не давали уйти. Бедолага чувствовал себя так, словно сражается с осьминогом: цепи хлестали со всех сторон, а фантом уверенно подтягивал к себе и мутузил врукопашную. Минус один.

Боевая тройка варягов, облачённых в точно такие же разведкомбезы и куртки, уверенно вальсировала вокруг двоих наёмников, что изначально должны были не дать мне уйти. Парни воспользовались школьной заготовкой из курса обучения драгун. А мне впервые довелось увидеть в действии «хоровод» – все трое непрерывно смещались по кругу по разным траекториям, на первый взгляд хаотично меняя направление движения. И непрерывно бомбардировали противников слабыми руническими техниками, направляя их скупыми и отточенными взмахами тяжёлых шпаг, или расстреливали из револьверов.

В этом кружении чувствовался некий расчёт и тщательно замаскированный замысел. Парни умело прикрывали друг друга от контратак противников, всё сильнее закручивая вокруг них смертоносную карусель. Один из наёмников уже получил глубокую рубленую рану и сгорбился, прикрывая раненый бок ладонью. Сочившаяся из-под неё кровь уже капала на мостовую. Минус три. А если сделать всё правильно, то… Бой получится закончить уже сейчас.

– На колени! – рявкнул я, усиливая крик волной яки и вибрирующим ультразвуком «гласа демонов». – Немедленно! Ослушание – смерть!

– Пять выстрелов, Лео, – тихо шепнула ожившая гарнитура. Голос Алексы слегка дрожал от напряжения. – Он вот-вот вырвется… Четыре выстрела…

– Три секунды на принятие решения! – Усилив давление яки, я шагнул в сторону сбавившего темп «хоровода». Фантом также слегка ослабил давление на своего противника. – Две… одна…

В переулке воцарилась тишина, которую едва слышно нарушало тяжёлое дыхание. Бой прервался. Но мог возобновиться вновь в любое мгновение. Пауза затягивалась.

– Ваш ответ?

– Мы сдаёмся, хан! – наконец-то произнёс Учитель за моей спиной. – Звено! Сложить оружие!

Дисциплина и нежелание умирать взяли верх – бойцы разведзвена подчинились командиру практически сразу и начали разоружение. Повернувшись к их командиру, я склонил голову набок, внимательно рассматривая его сосредоточенное лицо, частично сокрытое небрежно намотанным шарфом. Наёмник продолжал удерживать «щит ветра» и только глаза выдавали его крайнюю степень концентрации.

– Снимай защиту, Кононов. Это не привычная тебе «паутина света», – сказал я, пальцем указывая на светящиеся жгучие линии шестиконечной звезды. – Тебя не порежет на части. Только если захочу. Но ты больше интересен живым. Цени это. Окажи доверие.

Командир звена метнул в мою сторону задумчивый взгляд. Сложив руки на груди, я как можно более насмешливо сощурился в ответ. Но он проглотил мою насмешку и молча кивнул. Мембрана «щита» дрогнула, замерцала и бесследно растаяла.

А «сеть Хоори» практически сразу сократилась, надёжно опутывая Одарённого с ног до головы. Наёмник покачнулся и, потеряв равновесие, неловко упал на бок. Его люди ощутимо напряглись.

– Не стоит сомневаться в слове аристократа, – глухо проворчал Хельги, проворно прохлопывая торс одного из пленников, и сопроводил поучительную фразу мощным ударом кулака. Прямиком в кровоточащую рану на боку. – Хан дал слово. Сомневаясь в его чести, вы вновь подписываете себе приговор. Это последнее предупреждение!

Остальные наёмники переглянулись и предпочли промолчать. Стоявшие возле них братья Харальдсоны довольно скалились, небрежно поигрывая шпагами и поглаживая рукоятки револьверов, торчащих из-за поясов.

– Техно, что там у тебя? – поинтересовался я, приложив руку к уху с гарнитурой и присаживаясь на корточки рядом с пленённым Учителем. Вытащив из кармана стандартный армейский инъектор, я успокаивающе улыбнулся наёмнику и вкатил ему лошадиную дозу блокиратора.

Бережёного боги берегут особенно тщательно.

– Трёхсотый. Брыкался до последнего, мы половину чердака разнесли, пока его угомонили, – раздражённо прорычал Калашников. – Савве досталось. В отключке валяется. Опухоль на половину лица будет.

– Я вас предупреждал. С «каменщиками» всегда непросто. Транспорт обеспечили?

– Уже подъезжает. Кстати, за что ты так с Лёхой?

– Никаких имён в эфире, – отрезал я, – интимных подробностей взаимоотношений тем более. Грузите тела и к нам. Конец связи.

Взглянув в мутнеющие глаза пленного, я вновь улыбнулся.

– Тебя что-то гложет. Спрашивай.

– Почему, – прошептал наёмник в ответ и закашлялся, – ты нас не убил?

Мой ответный шёпот достиг его ушей и заставил содрогнуться:

– Потому что каждый день удерживаю равновесие, стоя на краю пропасти. Каждый день слышу её голос. Смерть зовёт меня. И требует дань. И я вижу тех, на ком стоит её печать. Ваше время ещё не пришло.

И по его глазам я видел, что он мне поверил…

* * *

Настоящий дом всегда приветствует своего человека: поскрипыванием полов, сквозняком из приоткрытой форточки или привычными ароматами, въевшимися в стены и мебель. Дом дарит умиротворение. В него хочется возвращаться. А иногда и привести в него нового обитателя…