Танец пылающего моря - [42]

Ния чувствовала прилив энергии своих сестер, сомнения их даров, прежде чем прозвучало:

– Да, мой король.

– Тогда нарекаю вас мои Мусаи, члены стражи Королевства воров, – заявил он. – И чтобы доказать свою веру мне и нашему народу, вы отправите находящуюся здесь виновную в Забвение.

– Вы… все… монстры, – выдохнула Валекса сквозь хватку короля, в ее глазах горела решимость, и казалось, огонь будет сиять там до самого конца.

– Возможно, – ответил король, – но даже солнце отбрасывает тени.

Прошел один водопад, и теперь Ния с сестрами стояли в темном зале при дворе, одетые в одну из своих многочисленных роскошных маскировок, с головы до ног облаченные в костюмы. Несмотря на поздний час, зал был уже битком набит придворными. Похоже, слухи о Мусаи и их предполагаемом выступлении распространялись довольно быстро. Гул возбуждения наполнил зал с высокими потолками из черного оникса. Желание посмотреть на наказание и боль.

Ачак стояли в центре зала. Валекса опустилась на колени у их ног.

– Наш король нашел среди нас предателя, – сказал брат, успокаивая толпу. – Похоже, есть те, кто не одобряет деяния этого королевства. Есть те, кто желает, чтобы оно попало во власть несведущих трусов.

Свист и крики недовольства отражались эхом от прохладных иссиня-черных стен.

– Здесь на коленях одна из таких. Она была связана со многими взрывами, которые унесли жизни и разрушили незаменимые части нашего королевства.

Крики становились все громче. Магия Нии нетерпеливо закружилась в венах от огромного количества движения и энергии, которые подпитывали ее. Девушка еще не знала, какие чувства испытывать по поводу того, что Валексу надо отправить в Забвение, но она впитывала витающий в комнате гнев, укрепляя свою решимость в том, что стоявшая перед ними на коленях сломленная женщина заслужила свой конец.

– Наши дорогие магические артисты, королевские Мусаи, согласились продемонстрировать, что мы делаем с теми, кто осмеливается бросить вызов нашему хозяину. Как мы поступаем с существами, осмелившимися судить тех, кто не причинил им никакого вреда. Тех, кто отличается них. – Ачак повысили голос: – Наши дорогие Мусаи дадут нам представление, которого еще не видел никто. Представление, которое отправит эту душу в Забвение.

Раздался оглушительным рев, усеянный острыми камнями зал сотрясали звуки животного ликования. Ния чувствовала головокружение от их возбуждения. «Да, – промурлыкали ее дары. – Да-а-а».

И все же Ния ощутила некую неуверенность. Каково это – танцевать без препятствий или ограничений?

– Следуйте моему примеру, – прошептала стоящая рядом Арабесса; сестра не двигалась, крепко сжимая гриф своей виолончели. Ларкира расположилась по другую сторону от нее. Никто, кроме них, не мог слышать, что она говорит. – Не сомневайтесь в правильности этого неправильного, сестры. Наш король ведет нас верным путем.

Плавающие канделябры потускнели, за исключением одной прямо над тем местом, где стояли Мусаи и преклонила колени Валекса. Ачак скользнули в тень, вставая рядом с остальными.

Сквозь прорези в маске Ния встретилась взглядом с каждой из своих сестер и увидела решимость в глазах Арабессы, а затем тревогу в глазах Ларкиры. Она понимала, почему Ларкира нервничала.

Хотя это умерщвление должно было стать первым для Арабессы и Нии, Ларкира с самого рождения испытывала бесконечные трудности с укрощением своего одаренного голоса. Ее расстроенный вопль пусть не нарочно, но уже причинил многим вред. О чем свидетельствовали имеющиеся у Нии и Арабессы шрамы, а также похороненная кошка. Ларкира только недавно укротила огромную разрушительную силу своего голоса, и Ния недоумевала, почему ее просят снова выпустить его на волю. Но даже если Ния могла расспрашивать об этом отца, она бы не посмела усомниться в своем короле. Он мыслил глубже всех остальных, принимая во внимание не только их жизнь в Джабари или даже в этом разрушенном королевстве.

Мгновение Ния и ее сестры не двигались, но пристально смотрели друг на друга. «Мы едины, – казалось, говорила энергия вокруг них. – Мы навсегда связаны тем, что произойдет дальше».

Вместе сделав глубокий вдох, они начали свое выступление.

Мелодичная нота виолончели Арабессы заставила Нию мягко повернуться в такт мелодии. Старшая сестра расположилась справа, ее рука и пальцы плавно двигались, чтобы извлечь песню, которая пробирала Нию до костей. Мелодия была навязчивой, глубокой и одурманивающей. Сначала простая, но вскоре Арабесса использовала свои способности, чтобы удвоить, а затем утроить ноты, накладывая одну поверх другой.

Бедра Нии качнулись, и после она закружилась в бешеном темпе. Она чувствовала, как ее кожа нагревается, будто светясь от пылающего в крови огня, и, возможно, так оно и было, но мысли Нии направились внутрь, к шепоту ее сил:

«Околдуй, закружи их, к себе примани. Их души на грани, контроль сохрани».

Ния закрыла скрытые за маской глаза, позволяя конечностям двигаться так, как им хотелось. Послышался голос младшей сестры. Это Ларкира присоединилась к сестрам, усиливая вибрации в комнате и подводя присутствующих к грани безумия.