Танец бабочки-королек - [116]
– Надо уходить в лес, – послышалось за спинами.
– Перебьют. Как пить дать, перебьют.
– Если пушки подведут, то – да…
– Пускай полежат на морозе.
Прудковцы засмеялись, закричали в поле:
– Точно-точно! Они там быстро яйца отморозят!
Но были и другие голоса:
– Как бы нам не отморозить…
– Семьи-то как…
– Что будем делать, Курсант? – спросил Турчин.
Ропот за спинами сразу прекратился. Люди ждали своей участи.
– Я думаю так: пристрелять то места, где они залегли, сделать два залпа и подождать рассвета. Если действительно подведут орудия, будем уходить. Пулемёты оставить в заслоны. Раненых погрузить в сани и – в лес. Другого выхода нет. Владимир Максимович, позаботьтесь о заслонах. Назначьте самых надёжных и расставьте по позициям. Двух лошадей оставить им. Все пулемёты погрузить потом на сани и вывезти. Даже неисправные.
Миномётный обстрел никакого вреда казакам, похоже, не причинил. Но разозлить разозлил. И они поднялись в атаку. Охватили Прудки с трёх сторон и начали приближаться. И те, и другие огонь вели на вспышки выстрелов, почти наугад. Несколько пулемётов поддерживали с поля атаку казаков. И вскоре атакующие ворвались на северо-восточную окраину, где оборонялись прудковские мужики. Казаки заняли два крайних дома и сараи. Стали накапливаться там. Установили два пулемёта. Их попытались выбить контратакой со стороны школы, где оборонялись вяземские, но из этой атаки ничего не получилось.
Два двора, занятые казаками, стояли особняком, и только это пока спасало оборону отряда. В фундаменте школы тут же пробили ещё одну дыру и перенесли пулемёт. Его огонь контролировал свободное пространство, отделявшее занятые казаками усадьбы от основной деревенской линии.
– Эй, холопы шиловские! – кричали им из прудковских домов. – Зачем пришли? Уходите! Мы ваших дворов не трогаем!
– Сами холопы! Большевикам служите! Комиссарам задницы лижите!
– Да разве вы мужики? Подстилки немецкие!
– Портянки комиссарские!
– Много добра в Москве набрали? Бабьи панталоны в сундуках возите! Мародёры!
Долго кричали с той и с другой стороны. Долго длилась эта перебранка. Иногда кто-нибудь из противостоящих сторон находил такое слово или выражение, что тут же отзывалось смехом и одобрительным азартным матом с обеих сторон.
Наконец там, на казачьей стороне, послышался голос человека, до этого времени не участвовавшего в переговорах.
– Я – командир сотни атаман Щербаков! – кричал одинокий властный голос. – Кто вами командует? Курсант?
– Вот сволочи, всё про нас знают, – сказал один из прудковских мужиков, стоявших за углом дома рядом с Воронцовым.
– Пусть выйдет ваш командир на переговоры! Один на один!
– Согласны! – крикнул Воронцов. – Предлагаю сойтись на дороге между школой и завалом! Встреча через десять минут!
– Согласен! – отозвался атаман.
Быстро собрались для совещания: Турчин, Пётр Фёдорович и он, Воронцов. Решили так: деревню не уступать, тянуть время, казаки – в поле, у них позиция слабая, а через час, когда начнёт развиднять, выбить их из захваченных дворов прицельным миномётным огнём.
Воронцов оставил свою винтовку Турчину. Посмотрел на провожавших его товарищей и сказал:
– Ну, с Богом.
И пошёл по дороге в сторону леса, где чернел остовом опрокинутой набок машины завал. В кармане шинели он нащупал холодную створку складня иконки. Некоторое время держал её, пока не согрелась. Потом вытащил руку и пошёл быстрее.
Ему навстречу тоже шёл человек. Шагов за десять-двенадцать он смерил его взглядом: лет двадцати девяти-тридцати, коренастый, ростом немного пониже его, держится уверенно. В белой папахе. В высоких хромовых сапогах. За голенищем плётка.
Шагах в трёх друг от друга остановились.
– Ну, здорово, Курсант.
– Здорово, атаман.
В голосе атамана слышалась не то лёгкая насмешка, не то недоумение. Воронцов с самых первых мгновений решил держать себя так, как советовал Турчин: спокойно, уверенно, хладнокровно, ничего не демонстрировать.
– Ну, что мы скажем друг другу? – спросил атаман Щербаков.
– Мы уже многое сказали друг другу, атаман, – сказал Воронцов. – Мы пожелали друг другу здоровья.
Атаман засмеялся:
– Ты, я вижу, юноша образованный. В школе, видимо, хорошо учился. А давай, Курсант, к нам? А? Всем отрядом! Приму. Мне такие, как ты, нужны. Тем более что один курсант у меня уже есть. С оружием приму. Так взводом и зачислю в сотню. Только комиссаров отделим. И жидов, если они у тебя есть. Отведём их в противотанковый ров и – под пулемёт. И – никакого отягчающего прошлого. А? Всё вам сразу спишется. Одним махом побивахом… Ну? Как?
– Вряд ли, – засмеялся и Воронцов. – Жандармов нам уже не простят.
– Ну, это да. Это вы уже переборщили. Немцы за своих люто мстят. За одного десятерых заложников расстреливают. Но, думаю, и об этом договоримся. Война есть война. На комиссаров спишем. А?
– Атаман, ты же не хуже меня знаешь, что происходит на фронте. Сегодня здесь была разведка. Скоро, с часу на час, придёт лыжный батальон. С миномётами. Так что решай, как поступить. На нашу сторону я тебе переходить не предлагаю. Я тебе предлагаю снять осаду и уйти. Давай разойдёмся по-хорошему, атаман.
Роман «Примкнуть штыки!» написан на основе реальных событий, происходивших в октябре 1941 года, когда судьба столицы висела на волоске, когда немецкие колонны уже беспрепятственно маршем двигались к Москве и когда на их пути встали курсанты подольских училищ. Волею автора романа вымышленные герои действуют рядом с реально существовавшими людьми, многие из которых погибли. Вымышленные и невымышленные герои дрались и умирали рядом, деля одну судьбу и долю. Их невозможно разлучить и теперь, по прошествии десятилетий…
Во время операции «Багратион» летом 1944 года наши войска наголову разгромили одну из крупнейших немецких группировок – группу армий «Центр». Для Восьмой гвардейской роты старшего лейтенанта Воронцова атака началась ранним утром 22 июня. Взводы пошли вперёд рядом с цепями штрафников, которых накануне подвели на усиление. Против них стояли части дивизии СС, которая на девяносто процентов была сформирована из власовцев и частей РОНА бригады группенфюрера СС Каминского. В смертельной схватке сошлись с одной стороны гвардейцы и штрафники, а с другой – головорезы, которым отступать было некуда, а сдаваться в плен не имело смысла… Заключительный роман цикла о военной судьбе подольского курсанта Александра Воронцова, его боевых друзей и врагов.
Новая книга от автора бестселлеров «Высота смертников», «В бой идут одни штрафники» и «Из штрафников в гвардейцы. Искупившие кровью». Продолжение боевого пути штрафной роты, отличившейся на Курской дуге и включенной в состав гвардейского батальона. Теперь они – рота прорыва, хотя от перемены названия суть не меняется, смертники остаются смертниками, и, как гласит горькая фронтовая мудрость, «штрафная рота бывшей не бывает». Их по-прежнему бросают на самые опасные участки фронта. Их вновь и вновь отправляют в самоубийственные разведки боем.
Летом 1942 года на Ржевско-Вяземском выступе немцам удалось построить глубоко эшелонированную оборону. Линия фронта практически стабилизировалась, и попытки бывшего курсанта Воронцова прорваться к своим смертельно опасны. А фронтовые стежки-дорожки вновь сводят его не только с друзьями настоящими и с теми, кто был таковым в прошлом, но и с, казалось бы, явными врагами — такими как майор вермахта Радовский, командир боевой группы «Черный туман»…
Когда израсходованы последние резервы, в бой бросают штрафную роту. И тогда начинается схватка, от которой земля гудит гудом, а ручьи текут кровью… В июле 1943 года на стыке 11-й гвардейской и 50-й армий в первый же день наступления на северном фасе Курской дуги в атаку пошла отдельная штрафная рота, в которой командовал взводом лейтенант Воронцов. Огнём, штыками и прикладами проломившись через передовые линии противника, штрафники дали возможность гвардейцам и танковым бригадам прорыва войти в брешь и развить успешное наступление на Орёл и Хотынец.
Фронтовая судьба заносит курсанта Воронцова и его боевых товарищей в леса близ Юхнова и Вязьмы, где отчаянно сражаются попавшие в «котёл» части 33-й армии. Туда же направлена абвером группа майора Радовского, принадлежащая к формированию «Бранденбург-800». Её задача – под видом советской разведки, посланной с «большой земли», войти в доверие к командующему окружённой армии и вывести штабную группу в расположение немцев для последующей организации коллаборационистских формирований по типу РОА…
Алексей Николаевич Леонтьев родился в 1927 году в Москве. В годы войны работал в совхозе, учился в авиационном техникуме, затем в авиационном институте. В 1947 году поступил на сценарный факультет ВГИК'а. По окончании института работает сценаристом в кино, на радио и телевидении. По сценариям А. Леонтьева поставлены художественные фильмы «Бессмертная песня» (1958 г.), «Дорога уходит вдаль» (1960 г.) и «713-й просит посадку» (1962 г.). В основе повести «Белая земля» лежат подлинные события, произошедшие в Арктике во время второй мировой войны. Художник Н.
Эта повесть результат литературной обработки дневников бывших военнопленных А. А. Нуринова и Ульяновского переживших «Ад и Израиль» польских лагерей для военнопленных времен гражданской войны.
Владимир Борисович Карпов (1912–1977) — известный белорусский писатель. Его романы «Немиги кровавые берега», «За годом год», «Весенние ливни», «Сотая молодость» хорошо известны советским читателям, неоднократно издавались на родном языке, на русском и других языках народов СССР, а также в странах народной демократии. Главные темы писателя — борьба белорусских подпольщиков и партизан с гитлеровскими захватчиками и восстановление почти полностью разрушенного фашистами Минска. Белорусским подпольщикам и партизанам посвящена и последняя книга писателя «Признание в ненависти и любви». Рассказывая о судьбах партизан и подпольщиков, вместе с которыми он сражался в годы Великой Отечественной войны, автор показывает их беспримерные подвиги в борьбе за свободу и счастье народа, показывает, как мужали, духовно крепли они в годы тяжелых испытаний.
Рассказ о молодых бойцах, не участвовавших в сражениях, второй рассказ о молодом немце, находившимся в плену, третий рассказ о жителях деревни, помогавших провизией солдатам.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Сергей Наумов относится к тем авторам, кто создавал славу легендарного ныне "Искателя" 1970 – 80-х годов. Произведения Наумова посвящены разведчикам, добывавшим сведения в тылах вермахта, и подвигам пограничников.
В ночь на 22 июня 1941 года при переходе границы гибнет связной советской армейской разведки. Успевший получить от него документы капитан-пограничник таинственно исчезает вместе с машиной, груженой ценностями и архивом. На розыски отправлена спецгруппа под командованием капитана Волкова. Разведчикам противостоит опытный и хитрый противник, стремящийся первым раскрыть тайну груза.Роман является вторым из цикла о приключениях советского разведчика Антона Волкова.
В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха.
Повесть «Противостояние» Ю. С. Семенова объединяет с предыдущими повестями «Петровка, 38» и «Огарева, 6» один герой — полковник Костенко. Это остросюжетное детективное произведение рассказывает об ответственной и мужественной работе советской милиции, связанной с разоблачением и поимкой, рецидивиста и убийцы, бывшего власовца Николая Кротова.