Танцующие фаворитки - [10]

Королю Фридриху I никак не удавалось найти решение сложной проблемы по безболезненному финансированию своего роскошного двора и одновременного содержания большой армии. Надо сказать, что в то время наличие постоянной армии в государстве было не совсем обычным делом. Как правило, армию набирали в случае необходимости ведения военных действий из местного населения, широко прибегая также к услугам наемников. Некогда подобным образом поступали и курфюрсты Бранденбургские. Но вот разразилась Тридцатилетняя война, и стало ясно, что княжеству, простиравшемуся без ярко выраженных природных границ по всей обширной Северо-Германской равнине можно защититься лишь с помощью сильного войска. Тогдашний курфюрст Георг-Вильгельм (правивший с 1619 по 1640 год) попытался уклониться от военных действий и направил в 1630 году посланца с просьбой уважать нейтралитет Бранденбурга к своему свояку, королю Швеции Густаву-Адольфу II, вторгшемуся в Померанию. Родственничек резко ответил, что в борьбе не на жизнь, а на смерть между добром и злом (т. е. протестантизмом и католицизмом) нельзя стоять безучастно в стороне. Прусские министры стали умолять курфюрста сдаться на милость победителей шведам, но Георг-Вильгельм предпочел последние два года войны сражаться с различными вражескими силами, причем потерял где-то от 40 до 50 % населения княжества. Сын этого курфюрста, унаследовавший трон в 1640 году в возрасте 20 лет, хорошо затвердил урок, что лучше быть хищником, нежели жертвой, и поклялся всю жизнь воздерживаться от нейтралитета.

Он набрал армию в 8000 человек, которая к концу его правления в 1688 году выросла до 31 000. Его потомки в 1709 году довели численность армии до 44 000, самая большая численность постоянных вооруженных сил среди суверенов Священной Римской империи германской нации после австрийской. 11 сентября 1709 года, в ходе Войны за испанское наследство, ее подразделения во главе с кронпринцем Фридрихом-Вильгельмом отличились в неслыханно кровавой битве при Мальплаке, когда соединенные силы союзников под командованием герцога Мальборо и принца Евгения Савойского наголову разбили французов. Впоследствии король Фридрих-Вильгельм I ежегодно праздновал эту дату, называя ее счастливейшим днем в своей жизни.

Дороже фарфора и янтаря

Взойдя на престол в 1713 году, Фридрих-Вильгельм принялся перекраивать управление королевством на свой собственный лад, подчиненный одной цели: обеспечение содержания огромной армии. Первым делом он собрал всю серебряную посуду из 24 королевских замков и переплавил ее на нужды государства. Из 600 лошадей в королевских конюшнях осталось 120 голов. Насколько мало было развито чувство прекрасного у молодого короля, становится ясно на примере, более или менее хорошо известном российскому читателю. Когда в 1716 году император Петр Первый не смог сдержать восторга при виде «Янтарной комнаты», украшавшей своим немеркнущим золотистым мерцанием мрачный Берлинский городской замок, Фридрих-Вильгельм безо всякого сожаления подарил это бесценное убранство гостю. Петр же сделал ответный подарок, весьма потрафлявший вкусам прусского короля, питавшего страсть к рослым гвардейцам: прислал ему 55 человек отборных гренадеров.

Можно привести еще один, менее известный пример. В роскошную меблировку прусских королевских замков входили несколько редкостных высоких ваз из китайского фарфора, которые стоили совершенно бешеные деньги. Европейский фарфор тогда еще пребывал в стадии изобретения, и привезенные из Китая предметы сего хрупкого вида искусства ценились чуть ли не на вес золота. Бесполезность этих ваз бесила короля, но он воздерживался от их продажи, боясь продешевить. Час для чрезвычайно удачной, с его точки зрения, сделки пробил в 1717 году, когда слух об уникальных вазах дошел до курфюрста Саксонии и короля Польши Августа Сильного. Он был страстным собирателем фарфора и не останавливался ни перед чем, чтобы заполучить понравившиеся ему вещи. Однако Августу так и не удалось уломать своего соседа продать вазы, но он смог найти обходной путь для удовлетворения своего жгучего желания обладания прекрасным. Фридрих-Вильгельм согласился обменять бесполезные емкости на 600 первоклассных драгун для своего полка, – и соседствующие монархи к обоюдному удовлетворению ударили по рукам. 600 солдат саксонской армии были вынуждены сменить мундиры на прусские, а Август Сильный стал счастливым обладателем ваз, окрещенных на сем основании «драгунскими», название, никоим образом будто бы ни с Китаем, ни с внешним видом ваз не связанное.

Но подобные детали относятся к области исторических курьезов, а вообще все в Пруссии было направлено на создание идеально функционирующих государственных хозяйственных и военных механизмов, способствовавших также развитию всех видов торговли и ремесел. Были созданы генеральные управления финансов, военное и уделов, подчинявшиеся лично королю. Пруссия стала воплощением бережливости, порядка, прилежания и исполнения долга. К концу жизни Фридриха-Вильгельма армия насчитывала 80 000 человек, перегнав Испанию, Соединенные провинции Нидерландов, Швецию и лишь немного отставая от Австрийской империи. Ее комплектовали за счет обязательной военной службы подданных королевства Пруссии и набора добровольцев за границей. По мнению Фридриха-Вильгельма, чернь существовала как строительный материал для нужд государства, государство – для содержания армии, а армия – для удовлетворения потребностей Бранденбургской династии. Земли государства были поделены на кантоны, примерно по 5000 хозяйств, к каждому кантону был приписан полк, комплектовавшийся местными рекрутами. Все мальчики в возрасте 10 лет регистрировались в полковых ведомостях. Царил девиз: «Все жители рождены на службу отечеству». Были исключения: крестьяне и их единственные сыновья, торговцы, фабриканты, ремесленники и представители особых профессий вроде моряков.