Тамтамы до сих пор звучат - [45]

Прошло месяца два с тех пор, как я бродил по залам исторического музея, осматривая экспозиции, связанные с Абомеем, с которым я был ранее знаком только по книгам. Мучительно и долго осматривал я коллекцию из одиннадцати тысяч рыб, собранных здесь; трудно точно подсчитать, сколько я просмотрел диаграмм морских течений. Я уже начал забывать, как скрипели ступени под моими ногами в «доме рабов», который я иногда посещал. Конечно, не остался в моей памяти шум песка на средневековых улочках, с обеих сторон которых сохранились еще вделанные в стены перила для пешеходов. Давным-давно слезла с меня обожженная на пляже кожа. Ведь это были мои первые шаги под солнцем Африки, а новички всегда платят ему дань.

Но я никогда не смогу забыть прекрасный вид на крепость Горе с ее маленькими разноцветными домиками и веселым трехцветным флагом свободного и независимого Сенегала, трепещущим на крыше. Сколько же сыновей теряло здесь надежду на самое главное для человека — свободу!

Таким увидел я на прощание остров Горе, когда покидал эти края в 1962 году.

Большие океанские пароходы минуют этот островок, оставляя его по своему левому борту, когда поворачивают у Зеленого Мыса к дакарскому рейду.

В Горе все замерло, на малом рейде можно увидеть лишь лодки рыбаков, да несколько раз в день подходит к острову маленький пыхтящий пароходик, который привозит туристов и купальщиков.

Они выходят на бетонированный мол, защищающий от волн Атлантики небольшой пляж, на котором в хорошую погоду загорают и купаются белые и черные дакарцы. В маленьком ресторанчике с видом на рейд в погожие вечера подают чай, кофе, французское и алжирское вино. На небольшой площади с красными и желтыми домиками разместилось яркое здание полицейского участка, о котором приветливые местные жители говорят как о самом старом доме на острове: его можно найти на древнейших картах и панорамах острова XVII и XVIII веков. Тенистый сад, один из многочисленных на острове, манит своей прохладой точно так же, как манил губернатора и знатных горожан двести лет назад. Заброшенный теннисный корт привлекает тех, кто хочет заняться этим прекрасным видом спорта. Пойдите по старым улочкам между домами. От некоторых из них осталась только тень былого величия и славы. Старинные фонари висят на укрепленных в стене крюках, иногда между развалившимися оградами просматривается океан, охраняемый скалистым берегом. То тут, то там встречаются стоящие на берегу дакарцы-рыболовы, которые проводят за любимым занятием свой воскресный день.

Когда-то на неприступных утесах стояли пушки; теперь их можно увидеть валяющимися без надобности в конце улочек.

Подойдем теперь к «дому раба». Пройдем через его двери по железным ступеням на террасы, опоясывающие дом, и посмотрим с них на окна подвала, в котором раньше содержались сотни людей. Для них отсюда было только два пути — один вел в порт, на корабль работорговцев, другой — в маленькую дверь, выходившую на узкую полоску берега над пропастью: туда выбрасывали тела тех, кто не выдерживал неволи и тюрьмы. «Товар» портился, его приходилось выбрасывать. Тех, кому удалось уцелеть, выводили через узкие дверцы, и они покидали родину навсегда. Напротив этого страшного дома размещается Музей истории Западной Африки. Проходя по его залам, рассматривая экспонаты, чувствуешь глубокий стыд за своих собратьев по цвету кожи.

Небольшой костел святого Павла не помнит времен пиратов на островке. Он был построен в 1829 году и представляет собой скорее дополнение к маленькому среднеевропейскому городку, чем к древней пиратской крепости на африканском побережье. Костел, построенный португальцами в 1482 году, уже снесен. На его месте теперь разбит красивый парк. Наверное, многое помнят старые баобабы, растущие тут на свободных площадках между домов, но мы никогда не услышим их рассказов. Администрация порта очень строга и, к сожалению, не допускает посетителей в верхнюю часть крепости. Последняя доминирует над всем островом, ее называют цитаделью. Необходимо получить специальное разрешение, чтобы увидеть островок с этой высоты. Говорят, что вид открывается и на остров, и на порт в Дакаре, и на весь город, и бог знает еще на что. К сожалению, у меня не было такого разрешения. Картина островка напоминает прекрасный снимок из шикарного туристического проспекта, отпечатанного на бумаге фирмы Кодак.

Над белым, как сахар, утесом, над лазурью голубого залива, волны которого обрушиваются на желтый прибрежный песок, стоит почти сказочный город. Со средневековых стен крепости до сих пор смотрят черные дула пушек, белые стены, окружающие город, не разрушены, и только флаг независимой страны свидетельствует о том, что времена рабовладельцев и пиратов давно уже канули в вечность. Внизу, под крепостью, примостились рыбачьи лодки, украшенные пестрым орнаментом, а кое-где и надписями, напоминающими изречения на «мамми-лорри». Там же раскинулись маленькие и большие поселки, а иногда и целые селения. В одном месте под грозными дулами пушек расположилась автобусная станция (самая современная из тех, что я встречал в Африке), в другом — почта в красивом железобетонном здании. Иногда в этих крепостях живут те, у кого во время дождей осыпались глиняные домики. Им правительство выделило — в качестве временного пристанища — роскошные когда-то залы жилищ работорговцев. В знаменитом и много раз описанном Эльмине, самой старой крепости, построенной португальцами на Гвинейском побережье, теперь полицейский участок. Эту крепость опоясывает дорога, связывающая самые важные города и населенные пункты.