Тамерлан - [12]
Раскол Джагатайского улуса
Раскол улуса состоялся; появились два правителя и две державы: одна на севере, Моголистан; другая на юге, Трансоксиана. Обе называли себя джагатайскими и таковыми являлись на самом деле. В первой произошло бурное отторжение ислама, чем воспользовались несториане, католические миссионеры, очень активно ведшие себя в Алмалыке, и, разумеется, буддисты. Мусульманами овладело такое отчаяние, что малое время спустя, не имея возможности нападать на монголов, они принялись уничтожать христиан, особенно в Алмалыке (1339). В ходе этого скоротечного, но жестокого преследования христиан погибло пятеро монахов и купцов. Несмотря на то, что ситуацию удалось взять под контроль и вернуться к традиционной монгольской веротерпимости, которая позволила христианам обрести былые права и свободу, христианство все же получило ощутимый удар, который оказался тем более опасным, что он непосредственно предшествовал эпидемии чумы.
Обе державы, вышедшие из Джагатайского улуса, прочными не были. На юге, в Трансоксиане, хан тщетно пытался усмирить тюркскую знать, являвшуюся, между прочим, подлинной опорой его власти. Его изгнал эмир Казаган, один из основных деятелей аристократии, удел которого находился севернее Кундуза. Владетель края, лежащего в междуречье, он поставил у кормила власти в улусе одного из потомков Угедея, что означало нарушение джагатайской легитимности, но также признание того факта, что тюрки не могли выйти из рамок Чингисовых законов. Однако вскоре он возвратился к Джагатаидам и посадил на трон Буян-кули, внука Дувы. Как и в западной части Ирана, здесь тоже выбирали и убирали Чингисидов, не стесняясь. Они по-прежнему имели некоторый формальный авторитет, но в действительности являлись всего лишь марионетками в руках могущественной и чванливой тюркской знати. [34]
Итак, настоящим хозяином Аму- и Сырдарьинского междуречья был Казаган. Он вполне достойно правил государством (1347–1357) в период, когда исчезновение Ильханского улуса ввергло страну в иранскую реставрацию, предусмотреть которую было невозможно. Тюркский элемент оказался под натиском элемента иранского, и трудно было прогнозировать: устоит он или будет сметен. Сей конфликт, разумеется, ничем не помешал убийству этого сильного человека Трансоксианы. Ему наследовал его сын, Мир-Абдаллах. Лишенный талантов, он вдобавок оказался глупцом. Охваченный любовной страстью, он распорядился убить хана, бывшего не у дел, дабы жениться на его вдове (1358). Возмущение было всеобщим. Аристократия, объединившись, прогнала Мир-Абдаллаха на север Гиндукуша, где его ожидала смерть. Среди федератов находился некий Хаджи-барлас, «дядя» будущего Тамерлана.
Ситуация в Моголистане была на редкость запутанная, когда вождь одного из главных родов, а именно рода Дуглатов, постановил отыскать какого-нибудь Джагатаевого потомка, сохранившего независимость от трансоксианцев и, следовательно, от ислама, с целью восстановления государства. Таковой был найден в лице Тоглуга-Тимура. Он родился в 730 год хиджры (1329–1330) и к тому времени был в возрасте восемнадцати лет; говорили, что его отцом (скорее дядей) был Эссен-бука, правивший своими подданными с 1310 по 1320 год. Тоглуг-Тимур оказался правителем сильным, честным и деятельным, в отличие от ленивых государей Трансоксианы. Его приняли с почестями и провозгласили ханом (1347).
Как ни хотелось монголам уберечь свои традиции от мусульманского влияния, сделать это им не удалось. Тоглуг-Тимур, в религиозных чувствах которого сомневаться не приходится, рассудил, подобно Генриху IV, искавшему средство для овладения Парижем, что Трансоксиана вполне стоила перехода в другую веру. Так он принял ислам, увлекши за собой, как говорят, многих своих людей. Настал благоприятный момент для переустройства Джагатайского улуса в целом. После бегства и кончины Мир-Абдаллаха тюркские вожди договориться между собой не смогли. Из двух главных заговорщиков один, Баян-Селдуз, от пьянства потерял рассудок, а другой, Хаджи-барлас, оказался человеком довольно слабым. Признавать их вождями не хотел никто. Все шло к анархии. В мае 1360 года Тоглуг-Тимур решил перейти на другой берег Окса; но это уже история Тамерлана. [35]
Искушение Индией
Иранские монголы, Ильханы, претендовали на Афганистан, Балх, Газни и Кабул не единожды, но всякий раз безрезультатно. Они уже с трудом удерживались в Хорасане, где иранские князья из дома Куртов (Кертов), титуловавшиеся царями
