Там, за передним краем - [73]

— Я видела, как замполит полка вот в тот дом заходил, — сказала Лида Ясюкевич. — Может, там и для нас место найдется?

У входа в дом стоял солдат. Девушек он узнал сразу и пропустил Лиду вовнутрь. Не прошло и минуты, как в дверях показался майор Воронков.

— Заходите все, — позвал он. — Чего стоите? Всех пропусти, — приказал часовому. — Тут у нас вроде партполитштаба, — сказал он, когда снайпера вошли. — Но во всем штабе я один. Так сказать, полное единоначалие. Есть две комнаты, кухня. Хозяев нет. Но обстановка вся осталась в сохранности. Так что кашу сварить, чаек вскипятить есть где. Располагайтесь. Вот вам комната, там кухня. — Увидел сержанта Лаврова, обрадовался. — А я вас всюду ищу. Звонил начальнику штаба, тот сказал, что все снайпера на задании. Где вы — не знает. Кстати, что за стычка была у вас с танками? И откуда они появились там? Мне доложили, но я, грешным делом, сначала не поверил. Снайпер с винтовкой против стальной громадины…

— С танками дрались не одни снайпера, — ответил сержант. — Крепко помогли артиллеристы.

— Знаю, — подтвердил замполит. — И все равно молодцы. Не струсили, остановили. Иначе они могли много бед натворить. Но я не за этим вас разыскивал. — Взглянул на часы. — Успеем. Скоро откроется партсобрание. На нем будут принимать вас в кандидаты. Устав прочитали? Все в нем уяснили? Ну и хорошо.

Не снимая вещмешок и не выпуская из рук винтовку, сержант Лавров шагнул вслед за майором. Шли молча. Каждый думал о своем: Тимофей Егорович — о докладе, с которым должен выступить перед коммунистами полка, Вадим пытался угадать, какие вопросы будут заданы, прикидывал ответы на них.

Подошли к каменному сараю.

— Подождите здесь, — сказал Тимофей Егорович. — Вас сейчас позовут.

Через две-три минуты дверь сарая приоткрылась.

— Сержант Лавров, заходите.

Сразу напротив двери стоял стол. На нем — два фонаря «летучая мышь». Еще два фонаря висели в глубине сарая на противоположной стене. За столом сидели трое: старший лейтенант Петров, капитан Кучеренко и ефрейтор Никитин. Другие располагались кто как мог — сидя, полулежа, и где мог — на полу, бревнах, куче соломы. Капитан Кучеренко объявил повестку дня: 1. Прием в партию. 2. Личный пример коммунистов при форсировании Даугавы.

Первым зачитали заявление сержанта Ремеза Владимира Ульяновича. В нем говорилось: «Прошу принять меня в ряды Всесоюзной Коммунистической партии (большевиков). С фашистскими захватчиками буду сражаться, как подобает коммунисту».

В дальнем углу поднялся лейтенант Павлов.

— Сержант Ремез, — сказал он, — погиб сегодня во время рукопашной схватки. Рядом с ним лежали шесть убитых фашистов. Считаю, что долг коммуниста он с честью выполнил и предлагаю принять его в ряды ВКП(б).

«Вот и не стало больше «Учуть вас, у́чуть», — с сожалением подумал Вадим. — Душевный человек был…»

Собрание единогласно решило: принять товарища Ремеза В. У. в члены партии. Посмертно. Посмертно были приняты в ряды коммунистов Харламов Михаил Степанович, Шамшин Иван Васильевич, Кураев Федор Андреевич, другие отличившиеся при прорыве вражеской обороны и форсировании Гауи…

Затем капитан Кучеренко зачитал заявление сержанта Лаврова Вадима Павловича.

— Из рекомендующих, — сказал капитан, — присутствует только один — Воронков Тимофей Егорович. Старший лейтенант Мамонов — от комсомольской организации — погиб. В тяжелом состоянии отправлен в госпиталь старший сержант Николаев, наш разведчик, Какие вопросы будут к вступающему?

— Пусть расскажет свою биографию, — предложил кто-то из сидевших на куче соломы.

— Пожалуйста, расскажите. Но кратко, — предупредил капитан Кучеренко.

Вадим встал.

— Родился я 22 сентября 1926 года в селе Лебедевка Тамбовской области. Родители — колхозники. Учился в школе. Из десятого класса взят в армию. Закончил снайперскую школу в Суслонгере Марийской АССР. И вот на фронте. Отец ранен, лежит в госпитале. Брат — танкист, воюет. Дома остались мама, братишка с сестренкой. — И замолк. Думает: «Что же еще сказать?»

— Есть еще вопросы? — спросил Кучеренко.

Приподнялся старший лейтенант Петров:

— С Уставом партии знакомы?

Лавров достал из противогазной сумки красную книжечку, показал ее.

— Вот он, Устав. Несколько раз перечитал его. Все положения знаю.

Петров еще спросил:

— Личный снайперский счет какой?

— В обороне двадцать четыре убитых фашиста. А в наступлении — кто же их считает?

Больше вопросов не было. Слово для выступления взял майор Воронков. Он подошел к столу, чтобы видно было всех, и начал:

— Отделение снайперов, где сержант Лавров командиром, все мы хорошо знаем. Воюют они на совесть. В обороне заставили фашистов на брюхе ползать. Сколько жизней солдатских спасли от их снайперов и пулеметчиков! Даже в плен вон разведчика взяли. В наступлении, смотрите, как помогают! В бой с двумя танками вступили. При форсировании не раз стрелков выручали. Одним словом, молодцы. И дисциплина у них хорошая. С сержантом Лавровым я, как рекомендующий, не раз беседовал. Это грамотный младший командир, хорошо разбирается в обстановке, в политических вопросах. У меня одно предложение: принять товарища Лаврова кандидатом в члены ВКП(б).