Там высоко, высоко - [11]

Тем не менее, хочется мне этого или нет, я должна учиться, чтобы не вылететь с треском из университета. Ну и пусть, что на некроманта. Мне осталось продержаться всего ничего: меньше года до вольной. И тогда я стану сама себе хозяйка. Так неужели отступлю? Мысленно отвесив себе хорошую оплеуху за упадническое настроение, я подошла к учебникам.

Книги лежали там, где их вчера и оставила: на тумбочке в самом дальнем углу книжного зала. Взяла в руки «Основы некромантии» и открыла. «Разложение тела магического существа — одно из увлекательнейших явлений природы», — гордо известила меня первая строка, после которой следовала невообразимо ужасная картинка. Я поспешила перевернуть страницу и пересчитала, сколько их всего в десяти главах, которые Лоран поручил прочитать. Получилось сто пятьдесят шесть. По пятнадцать-шестнадцать страниц каждая глава.

Мне нестерпимо захотелось чего-нибудь вкусненького.

Пока сбегала в соседнюю кондитерскую лавку, пока перекинулась новостями с гномихой Эшли, пока перекусила — время уже приблизилось к полудню. Еще пара часов, и у наших занятия закончатся, а меньше чем через шесть часов за мной заедет Лоран. Больше медлить было нельзя, и я вновь приблизилась к ненавистным учебникам. И тут вспомнила о свитке и предупреждении мистера Робсона прочитать его в первую очередь. Почему я об этом только сейчас вспомнила? Понятия не имею. Может, потому что вчера обида на мистера Бесона, по причине которого со мной все приключилось, была слишком сильна, а сегодня, когда в первый раз подошла к учебникам, свитка там не было. А подумав так, похолодела от ужаса. Да так сильно, что в глазах потемнело. Неожиданно прощальный подарок мистера Бесона показался чрезвычайно важным. Мной овладела непоколебимая уверенность — без этого свитка мне точно не выпутаться из той странной ситуации, в которой я, по милости моего хозяина, оказалась. К счастью, он нашелся быстро: забился в щель между тумбочкой и стеной.

Вчера, в смятении чувств, я не обратила на скромный рулон желтоватого пергамента должного внимания, а зря. Прежде всего материал, из которого он был изготовлен, только с первого взгляда казался простым. Я часто встречала случаи, когда дешевые вещи маскировали под дорогие. Так вот, здесь все было наоборот. Старая бумага на поверку оказалась очень тонко выделанной кожей. Сургучная печать, скреплявшая края, выглядела довольно массивной, а когда я попыталась осторожно поддеть ее, шевельнулась и превратилась в спящего дракончика. Совсем не страшного, а очень даже милого. Не удержавшись, погладила его по спинке. И невольно вскрикнула, когда он вскинул голову, посмотрел на меня вспыхнувшими изумрудами глазками, а потом сладко зевнул и взмахнул крыльями. Свиток развернулся.

С такой магией я сталкивалась впервые. Но и на этом сюрпризы не закончились. Еще более удивительной показалась надпись, сложенная из священных символов Охона-Творца. Магам нашего уровня разрешали использовать пять символов из двадцати восьми. Те, что означали стихии. С помощью этих знаков мы составляли формулы планируемых магических преобразований. Говорить же на святом языке, а тем более записывать эти слова могли лишь архимаги и священники высшей иерархии. Я знала, что в архивах нашей библиотеки хранилось много подобных книг, но таким, как я, доступ к ним был запрещен.

«Ar cogitus estus agendu homorus natue sturuses» — прогремело в моей голове раскатом грома. Надпись вспыхнула ослепительно белым пламенем, а масляная лампа на соседнем столике зажглась сама по себе. По помещению пронесся ветерок, и сильно запахло озоном. От неожиданности я выронила свиток, и его тотчас охватило пламя.

Некоторое время я смотрела, как золотые края хрупких хлопьев медленно чернеют и осыпаются пылью. В голове и сердце царила странная пустота, но дверной звонок заставил меня очнуться. Огонь в лампе погас, а от книжных стеллажей на пол падали густые тени. В помещении стало значительно темнее.

— Астра!

Я чуть не закричала, услышав требовательный оклик Лорана, и бросилась встречать неприятного гостя. Денди уже стоял у прилавка и нетерпеливо барабанил пальцами по столешнице. При виде меня он недовольно нахмурился.

— Почему не одета до сих пор? — грозно вопросил он.

— Так еще рано, — возразила я и осеклась, бросив взгляд на настенные часы.

Они показывали без десяти шесть. Куда-то подевалась почти четверть дня. И я не понимала, как такое могло случиться. Но поразмышлять над этим мне не позволили.

— Сама переоденешься? Или хочешь, чтобы я помог? — приподнял бровь Лоран.

Теперь он смотрел на меня с каким-то странным любопытством, а улыбка, которая кривила его губы, показалась мне страшнее гнева.

— Сама, — пискнула я и сломя голову бросилась вверх по лестнице.

Если обувь удивительным образом пришлось по ноге, то вот платье отказывалось застегиваться. Я шипела от злости и заламывала назад руки, пытаясь нащупать крючки, но их было очень много, а спешка скорее вредила, чем помогала: когда, наконец, крючки закончились, обнаружились две лишние петельки. Мысленно призвав Охона дать мне смирения, я начала перестегиваться.