Там вдали, за рекой - [49]

- Нашел чем перевязывать! - сказал Степан.

- Нечем больше, - обернулся к нему Кузьма.

- Это в буржуйском-то доме? - не поверил Степан. - Полотенце какое-нибудь есть?

- Наверное... - Женька хотел засмеяться, но поморщился от боли. - В ванной.

- Где, где? - переспросил Степан.

- В ванной комнате.

- А-а...

Степан многозначительно кивнул, соображая, что это за комната, но вышел из положения просто.

- Давай, Кузьма... Дуй!

- А где она? - бесхитростно спросил Кузьма.

- Третья дверь по коридору, - показал Женька.

Кузьма направился в ванную, а Женька спросил у Степана:

- Всех взяли?

- Как миленьких! - кивнул Степан. - Все трое здесь.

- Трое?! - Женька привстал с сундука и тут же опустился обратно. - А этот? Убил он вашего... В мастерской...

- Павлов! - вскочил Степан. - Что же ты раньше-то... - И побежал к кухне.

Когда он пробегал мимо ванной комнаты, оттуда вышел Кузьма с двумя новенькими, блестящими от смазки винтовками в руках.

- Степа!.. Гляди, что тут!

Степан отмахнулся, пробежал через кухню и толкнул дверь черного хода. Кузьма недоуменно посмотрел ему вслед, прошел коридором и заглянул в кабинет.

- Винторезы! - поднял он над головой винтовки. - Полное корыто!

- Угу... - невозмутимо кивнул Лацис и, прищурясь, посмотрел на женщину и Заблоцкого.

- Я здесь случайно, - пожала плечами женщина. - И по сугубо личному делу!

- Я тоже, - поднял голову Заблоцкий и указал на Стрельцова. - Вот хозяин квартиры.

- Я не виноват! - закричал Стрельцов. - Клянусь вам, я не виноват! Это их оружие... Они страшные люди! Страшные!.. И он... И эта вот... Леди!

- "Леди"? - насторожился Лацис.

- Да, да! Так ее называл тот, другой... Павлов, кажется...

- Замолчите, вы! - с ненавистью крикнула женщина и отвернулась от Стрельцова.

Лацис переглянулся с Колывановым, тот вышел, и сразу же в коридоре застучали сапоги бегущих людей...

Степан выскочил на черную лестницу и окликнул стоящего внизу патрульного:

- Ничего не слышал?

- Нет, - поднял тот голову. - А что?

Степан махнул рукой и побежал наверх.

На чердачной площадке он чиркнул зажигалкой и увидел, что дверь болтается на одной петле, а рядом валяется кусок ржавой трубы. Степан удивился тому, как почти без шума взломал дверь Павлов, снял с плеча винтовку и полез на чердак.

Ветер гремел по крыше полуоторванным куском кровли, с балок свисала паутина и лезла в рот и в глаза, под ногами путались оборванные бельевые веревки.

Степан встал за кирпичной кладкой дымохода, снова чиркнул зажигалкой и осмотрелся. На чердаке никого не было.

Ушел! Степан побежал к слуховому окну, выходящему на крышу.

На крыше было темно и скользко, ветер сбивал с ног, оградки на карнизах прохудились, и Степан присматривался, за что бы ему удержаться, если он вдруг сорвется и заскользит по крутому скату вниз.

Дом был громадный, стоял он стена к стене с соседним, тоже очень большим, и, где кончалась крыша одного и начиналась другая, различить было почти невозможно. С одной крыши можно было перейти на другую, потом на следующую, спрыгнуть на ту, что пониже, по ней бежать дальше, и где-нибудь обязательно будет наружная пожарная лестница, а внизу - проходные дворы, переулки, и след потерян!

Добраться до лестницы можно было по крышам, а можно по чердакам, взламывая закрытые двери. По крышам быстрее, но опаснее: на виду. По чердакам медленнее, но легче петлять и отстреливаться. Можно, конечно, выйти на одну из черных лестниц соседнего дома и уходить через дворы, но это слишком рискованно.

Степан решил, что Павлов наверняка побежит по чердакам, и решил опередить его. Он забыл только, что дома хотя и стоят стена к стене, но для того, чтобы попасть из чердака одного дома в другой, нужно, пусть ненадолго, вылезти на крышу, перейти на соседнюю, а там уже или идти верхом, или снова лезть через слуховое окно на чердак.

Не подумал он и о том, что бежать по темной и скользкой крыше будет так трудно. Степан несколько раз чуть не сорвался, один раз удержался за трубу, второй, уже у самого края, за ограду на карнизе.

Когда же он все-таки перебрался на крышу соседнего дома, то увидел, что окно чердака открыто: Павлов оказался быстрее. Забыв про осторожность, Степан загромыхал, сапогами по железу и с отчаянием думал, что Павлова ему не догнать, что сейчас он, наверное, далеко впереди, а может быть, уже спустился вниз и скрылся в глухих ночных переулках.

Выстрел раздался, когда Степан добежал почти до конца крыши. Стреляли откуда-то снизу, но так близко, что, полуоглушенный, он едва успел броситься ничком за печную трубу.

Степан больно ушиб локти, шапка с него свалилась и лежала внизу на скате, но винтовку из рук он не выпустил и теперь, вскинув ее, осторожно выглянул из-за трубы.

Павлова он не увидел, но слуховое окно на чердаке соседнего дома, который был ниже, оказалось открытым.

Степан ногой подтянул к себе шапку, надел ее на дуло винтовки и выставил сбоку трубы, будто оттуда выглядывает человек.

Снова раздался выстрел, и Степан засек, что стреляли из чердачного окна. Он быстро опустил винтовку, скинул шапку и выстрелил в окно раз и другой. В ответ тоже прозвучали два выстрела, одна из пуль попала в трубу, полетели осколки кирпича.