Там, где оживают пески - [21]

Ушел в Пустыню караван, забрав меня с собой.

И длинный путь среди бархан моею стал судьбой

Но сколько бы дорог я не прошел,

А только доли никогда не выбрал бы иной!

Простите, нежной пери стройный стан и черные глаза!

И пусть прощальный грустный взор туманит чистая слеза,

Не суждено мне оставаться здесь с тобой,

Ведь манит странника к себе пустынных горизонтов бирюза.

И вот растаял на песке в рассветной зыбкой мгле

Мой след, и путь теперь не приведет к тебе.

Но помнить буду я всегда твои уста,

Покуда бедным странником хожу по грешной и святой земле!

Змеелов прислушался и усмехнулся. Тия-то, оказывается, очень недурно поет! Тем временем, на горизонте показалась крыша караван-сарая. Люди и животные, предвкушая скорый отдых, пошли быстрее. Перед самым караван-сараем Тия выбралась и паланкина и, спрыгнув на горячий песок, зашагала рядом с наемником. Но уже через несколько минут стала отставать. Ноги ее поминутно проваливались в дюны. Маленькая воровка раздраженно сопела, упорно вытягивая ноги из песка, но только еще больше выбивалась из сил. Змеелов, какое-то время молча наблюдавший за ней, наконец, сжалился и сказал:

— Если хочешь нормально ходить по песку и не проваливаться, то придется не сгибать ступню, чтобы ноги не увязали. Тебе бы войлочные сапожки на деревянной подошве, но уж времени не было сладить, так что лучше и дальше пользуйся гостеприимством Исина, чтобы не выбиваться из сил. Кстати, о чем вы там с ним болтали?

— Ой, о многом. Он оказывается такой умный! — восторженно протянула Тия.

— Послушай, надеюсь, ты ничего не выболтала о себе? Он спрашивал о нас с тобой? — подозрительно покосился на нее Змеелов.

— Спрашивал, но я сказала, что ты мой дядя, а я — сирота. Ты нашел меня в квартале нищих Феруза, куда я прибилась после смерти родителей и теперь мы идем к тебе в Хибу. А что, плохая история? — вопросительно посмотрела на него маленькая воровка. Змеелов рассмеялся:

— Ну, ты оказывается, сказочница. Хотя история твоя хороша. Так и порешим, племяшка! — он попытался было потрепать ее по щеке, как часто делали старшие родственники, но Тия возмущенно клацнула зубами совсем рядом с его пальцами, и только реакция спасла наемника от укуса.

— Не забывайся, дядюшка! — возмущенно прошипела она. Я — не младенчик и такого отношения не потерплю!

— Ой, фу-ты, ну-ты, какая грозная! — полунасмешливо — полууважительно посмотрел на нее Змеелов.

Караван, тем временем свернул на просторный двор караван-сарая и до них донесся зычный голос Бабума:

— Привааал! — скомандовал он. Люди, уже порядком вымотанные жарой поспешили укрыться под навесами в тени и прохладе небольшого оазиса, а верблюды флегматично улеглись прямо под палящим солнцем.

Тия решительно оттащила Змеелова в укромный уголок и спросила:

— Раз уж ты теперь для всех — мой дядюшка и путешествовать мы будем вместе, не расскажешь ли мне свою историю?

— Неожиданная просьба! — рассмеялся тот. — А зачем тебе моя история? Разве того, что ты придумала не достаточно? Ну, тогда придумай еще что-нибудь…

— Это не честно! — лицо ее вдруг сморщилось, будто Тия собиралась заплакать. — Ты обо мне знаешь все, что знаю я сама, а я о тебе — совсем мало.

— Ну ладно! — вздохнул наемник. — Только не здесь и не сейчас, а вечером, когда пойдет караван. Там нас не услышат… — он увидел, как к ним приближается Исин.

— Тия! — позвал ученый, протирая лысую голову платком. — Ты в порядке? Такая жара, будто в печи, а ты из паланкина вылезла…

— Ничего, уважаемый Исин. Со мной все хорошо, а в паланкине ноги затекли, потому и решила пройтись. Но если бы ты позволил, я бы с удовольствием ехала с тобой по утрам. — попросила она со всей учтивостью, на которую только была способна.

— Хорошо, дружочек, как скажешь — тепло улыбнулся он, а потом обратился к наемнику:

— Ваша племянница-на удивление умная и любопытная девочка. Как же так получилось, что совсем грамоте не обучена?

— Сам не понимаю, почтенный Исин — растерянно развел руками Змеелов. — Я старшего брата не видел уже лет пять, с тех пор, как стал обучаться ремеслу наемника, а тут вот довелось в Ферузе побывать, и… — дальше ему уже не пришлось ничего придумывать, ибо в холщовой торбе Тии что-то сдавленно пискнуло, и оттуда неожиданно высунулась заспанная обезьянья мордашка.

— Тия?!! — кинул на нее испепеляющий взгляд наемник. Та стушевалась, опустила глаза, но потом, вдруг, решительно подняла голову и затараторила, глядя ему в лицо:

— Понимаешь, дядюшка, я сама не увидела, как Мушил забралась в сумку. Обнаружила только перед самым выходом из Феруза, а там уже не до того было, и…

— Боги, мне мало следить за тобой, так еще и за твоим зверинцем! — обреченно возвел очи к небу наемник.

— Ничего, уважаемый, не ругайтесь! Я помогу девочке присматривать за ее любимицей, пока мы в пути — примирительно улыбнулся Исин. — Какая забавная, ты говоришь, ее зовут Мушил? — обратился он к приободрившейся Тии. Кажется, гроза пролетела мимо.

— Да, господин ученый, ее зовут Мушил и она очень умна — оживленно закивала головой Тия, утягивая Исина за рукав подальше от Змеелова. Отойдя на достаточное расстояние, она обернулась и показала наемнику язык. Тот только кулаком ей погрозил. Нет, ну какова?